Фалес-мудрец, на вопрос, сколько далеко отстоит правда от лжи, отвечал: "Как глаза от ушей",-- то есть гораздо то вернее, что видим, нежели -- что слышим.
Цицерон говаривал, что ложные друзья подобны ласточкам, кои летом появляются, а зимою улетают. Так и те толпами приходят в счастии, а в несчастии все отбегают. А непостоянство фортуны похоже на молодую девку, коя, оставя прежних своих полюбовников, ищет помоложе.
Некто пришел к славному живописцу и, увидя его детей непригожих, сказал: "Удивительно, что ты портреты делаешь хорошие, а детей дурных". Маляр ему на то: "Что вам дивно? Ведь портреты-то я делаю днем, а детей ночью".
Бережливый вопрошен, для чего он, будучи в глубокой старости, живет скупо? "Для того,-- отвечал он,-- чтоб по смерти лучше оставить что-нибудь неприятелям, нежели заживо лишиться приятелей". Разумел он: где деньги, там и друзья.
Камбис, грозный государь и гонитель неправды, приказал с одного своего судьи и любимца содрать с живого кожу за взятки и неправосудие и покрыть ею стул; и, пожаловав сына того в судьи, велел ему всегда садиться на том стуле.
Антигон царь, будучи вопрошен, как можно победить своих неприятелей, отвечал: "Силою и храбростию, и ежели недостанет львиной кожи, то надобно пришить к ней и лисью".
Некая пожилая госпожа, будучи в беседе, крепко спорила, что ей нет более сорока лет от роду. Тогда хозяин, знав, что ей больше пятидесяти лет, сказал: "Можно сему поверить, потому что она уже более десяти лет нас о том уверяет".
Сократ советовал молодым людям смотреться в зеркало для того, что ежели они пригожи, то опасались бы то делать, что несходно с их красотою, а когда они дурны, то бы старались наградить телесные недостатки лучшею добродетелью и разумом. Чего ради должно им держаться юности честного зерцала, то есть учения честного жития (книжка на русск.).
Некто Диогена, идущего дорогою, спросил: "Откуда ты идешь, куда, зачем?" Он отвечал: "Из кадки, к друзьям, за деньгами".
Стряпчий и лекарь негде спорились о том, кому наперед идти, и избрали Диогена в третьи, который тотчас в пользу стряпчего решил: "Вору надобно идти наперед, а палачу за ним".
Старик говорил: "Когда дети бывают остроумны в юношестве, то под старость делаются великими глупцами". А ему на то сказали: "Ежели это правда, то ты был младенцем превосходный разумник".
Александр Великий спросил у одного славного пирата (морского разбойника), взятого в полон: "Для чего ты разбойничаешь?" -- "Для своей пользы,-- отвечал пират,-- равно как и ты обык то же делать, а разбойником меня называют потому, что я имею один капер (мореходное судно), а вас, имеющего великое войско, величают царем". Сей смелый ответ столь царю понравился, что он без всякого наказания его отпустил.
Князю Ромодановскому случилось судить одно дело, в опровержении которого подьячие, отважась, представляли ему, что он и сам претерпел многие обиды от неправой сей стороны. "Оставьте это,-- сказал нелицемерный судья,-- и говорите о вашем деле, я здесь сужу не для себя, но для общества".
Женщины, сидя в осеннее время при долине на травке и увидя мимо идущего седого старика, сказали ему во издевку: "Разве уже на горах есть снег?" -- "Статься может,-- отвечал старец,-- уже и коровы сошли на мураву в долины".
Афинские посланники, бывшие у Филиппа, по возвращении своем хвалили сего государя за то, что он пригож, велеречив и много может пить. "Эта похвала,-- сказал один мудрец,-- государю неприлична, ибо первое дарование пристойно женщинам, второе -- риторам, а третье -- грецким губкам".
Турецкого посла посетили многие придворные дамы, чрезмерно разрумяненные. Тогда он, будучи вопрошен, которая ему кажется пригожее других, отвечал: "Сего я сказать не могу, ибо я в живописи неискусен".
Афинодор-мудрец, отъезжая от Кесаря Августа в свое отечество, дал ему последнее наставление: "Кесарь, когда ты осердишься, то помни, чтоб тебе не делать ничего до тех пор, пока не прочтешь всех азбучных букв".
Диогена бранили за то, что люди ему так, как скоту дивятся. "Неправда,-- отвечал Диоген,-- но скоты мне удивляются так, как человеку".
Друзья Сократовы оказывали неудовольствие в том, что один человек, которого он поздравил, не отдал ему поклона. "На что сердиться? -- сказал мудрец.-- Видите, что я его учтивее".
Мужик, будучи обижен от соседа, пошел к воеводе жаловаться и подарил ему кувшин молока, а виноватый, снеся поросенка, выкрутился. Тот, сожалея, спросил подьячего: "Ах! Где-то мое молоко?" Подьячий, открыв тайну, сказал: "Выпил поросенок".-- "Эка мерзкая скотина, пострел ил о бы ее горой".
Двое стряпчих спорились об остроте своего разума и проворстве, и один сказал: "Я тебя сто раз могу продать, нежели ты меня однажды".-- "Это правда,-- отвечал другой,-- потому что ты ничего не стоишь".
Некто, насмехаясь одной госпоже, которая величалась должною знатностию и высокоречием, сказал при ней своему слуге: "Господин мой лакей, доложи господину моему кучеру, чтоб он изволил господ моих лошадей заложить в госпожу мою карету".
Филипп, слыша негодование от сына своего Александра, что он имел многих братьев от разных матерей, сказал: "Александр! Когда ты видишь многих себе сверстников и преемников империи, то старайся быть столь добродетельным и храбрым, чтоб ты мог получить скипетр лучше чрез свое достоинство, нежели чрез мою милость".
Некоторый старик имел много у себя детей и, будучи при смерти, призвал их пред себя и, раздав им по пучку прутьев, спросил: "Можете ли вы оные разом переломить?" Но как они от того отказались, называя то невозможным делом, тогда отец им сказал: "Отселе научитеся, мои детки, что ежели вы станете жить единодушно, то будете счастливы и страшны вашим неприятелям, а если несогласно, то ослабеете и легко можете быть в порабощении".
Мудрецу малопитущему сказано: "Ежели все люди так будут пить, то вино весьма одешевлеет". Он отвечал: "Еще дороже, когда всяк будет так пить, как хочет, а я пью, сколько хочу".
Глупенький молодчик, захотев посмеяться пожилому человеку при одной красавице, спросил его, как он стар. "Я то не очень помню,-- отвечал муж,-- а только знаю, что двадцатилетний осел гораздо старее шестидесятилетнего человека".
Некий мореходец вопрошен, какое бы морское судно было безопаснейшее. Отвечал он: "Которое уже в гавани назначено в ломку".
Спросили одной профессорши, для чего она бездетна, имея у себя давно молодого и дородного мужа. Отвечала она: "Признаюсь, что муж мой искусен математике, да несилен в мултипликации".
Некоторый поп очень больно подрался с женою. Сродники ее стали его журить, что ему паче всех должно утолять свои страсти и быть примером благожития. "Да ведь я то и делаю,-- сказал им пресвитер,-- подражая апостольскому учению: наказую плоть мою и в послушание пленяю, ибо муж и жена суть два в плоть едину".
Некий судья счастливыми в свете называл докторов потому, что их удачливые случаи видит солнце, а ошибочные земля скрывает. Он же одному врачу, который хвастался, что его искусство прибыльнее, сказал: "Правда, твое ремесло выгоднее моего потому, что ты хотя и многих на тот свет отправил, однако за такое убийство еще не повешен и ни однажды ничем не сечен".
Платон одному из своих слуг, который достоин был наказания, погрозил так: "Быть бы тебе биту, глупец, ежели бы я не осердился".
Некоторый шутник спросил у другого, который час. Тот отвечал ему: "Теперь такой час, в котором в Ишпании ослы купаются".-- "Я очень дивлюсь,-- молвил первый,-- что ты еще не в воде".