В середине 1-го тысячелетия нашей эры (рубеж V-VI веков) общая картина местного населения была такова:
1) В бассейне Вилии - Нёмана - Западного Буга (ареал археологической культуры штрихованной керамики) жили племена дайнова, судова, полексена, злинцы и другие. Всех их можно назвать ятвяжскими — на основании сходства захоронений, гидронимики и топонимики.
2) В бассейне Днепра - Западной Двины (ареал археологической днепро-двинской культуры) обитали племена кривичей.
3) Бассейны Припяти и Березины (ареал милоградской и зарубинецкой культур) были регионом племен дреговичей.
4) На земли бассейна Сожа - Ипути в III веке н. э. пришли с запада радимичи. Они поселились между Днепром и Десной, по Сожу и его притокам. Часть их пошла дальше и вошла в историю под названием «вятичи».
5) По правому берегу Припяти, в бассейне ее притоков Тетерев, Уж, Уборть, Ствига обитали древляне.
Что может показаться странным в этой картине некоторым читателям? Ятвяги! Мол, ятвяги — балты, тогда как остальные — славяне. То есть, принципиально разные этносы.
Такое мнение возникло еще в дореволюционные времена. Например, Вацлав Ластовский в брошюре «Что должен знать каждый беларус» (1918 г.) выделял в беларуском языке 6 групп диалектов: витебскую, смоленскую, полесскую, минскую (центральную), борисовскую, слуцкую. Однако он не упомянул диалекты населения западной части страны (Латгалии, Виленшины, Сувалкии, Гродненщины, Брестчины). Это не случайно. По его мнению, предками беларусов были исключительно кривичи, которых он считал «славянами», тогда как в западной части страны жили «литовцы» — балты, а не славяне.
На самом деле кривичи — это восточные балты бассейнов Двины и Днепра, славянизировавшиеся в процессе обшения с варягами (плававшими по этим рекам) значительно раньше, чем славянизировались балты западные. Западных балтов (ятвягов — потомков готов) славянизировали жители Киевшины и Галичины (сами славянизированные пришельцами в предыдущую эпоху) в процессе многочисленных военных походов и строительства опорных пунктов (замков и крепостей).
Все упомянутые племена — местные. Но процесс их славянизации происходил с разной скоростью. Соответственно, диалекты («гаворкі») старобеларуского языка у местного населения сложились разные, так как славянизацию осуществляли представители разных этносов, с разных направлений и в разное время.
Откуда мы знаем — что племена предков беларусов были балтскими? А оттуда, что вся древняя местная гидронимика и топонимика — балтская. Женские этноопределяюшие украшения — тоже. И обычаи захоронения. Славянская топонимика, славянские украшения, славянские погребальные обряды добавились к ним гораздо позже.
Например, название реки Ареса произошло от слова «аrеz» (кулик); озера Атолово — от «аtolа» (отава, свежая трава после косьбы); реки Друть — от «drutu» (сильная); озера Езерише — от «еzеrа» (озеро); деревень Жабин, Жабина, Жабинка — от «zabynе» (река с запрудами из хвороста, сделанными бобрами); реки (и деревни) Жадунька — от «zadа» (журчащий); озера Жовин — от «zuvina» (рыбный); реки Клява — от «кlеуа» (клён); реки и поместья Лошица — от «lossiа» (лосось); реки Орша — от «аrsu» (быстрая) и т. д.
Согласно данным археологов, в период с VII века до н. э. по IV век н. э. в восточной части ареала будущего беларуского этноса проживали балтские племена днепро-двинской культуры. Это Смоленщина, Могилёвская и Витебская области, южные районы Псковской области, северо-восточная часть Брянской области.
В первые столетия нашей эры сюда проникли с юга носители зарубинецкой культуры. Они достигли условной линии Смоленск - Орша - Минск. В результате взаимодействия местного и пришлого (зарубинецкого) населения на большей части будущего ареала беларуского этноса (кроме значительной части Полесья и Понемонья), включая южную Псковщину, Брянщину, Черниговщину в IV веке н. э. сложилось банцеровское культурное единство. Оно существовало до VIII века, т. е. более 300 лет. Правда, некоторые исследователя подразделяют его на две близкие друг другу культуры: банцеровско-тушемлинскую и колочинскую.
Наш историк Ф. Д. Климчук отметил в одной из своих работ, что население, создавшее банцеровскую культуру, в языковом плане не было однородным: часть его пользовалась балтскими диалектами, часть — одновременно балтскими и славянскими. Он утверждает, что постепенно происходило сужение сферы употребления балтских диалектов и расширение сферы славянских. Вывод, безусловно, верный. Но неверно объяснение им причины этого процесса. Она заключалась не в ассимиляции балтов — славянами (в смысле «растворения» балтов среди пришельцев-славян, якобы преобладавших в численном отношении), а в славянизации балтов через усвоение славянского языка и культуры (путем добровольного подражания) от немногочисленных групп пришельцев.