Объективный идеализм Платона. До конца V в. до н. э. основным и преобладающим типом древнегреческих философских учений был материализм. Идеалистические тенденции, выявлявшиеся в некоторых из этих учений, например в элейском противопоставлении открывающейся уму достоверной истины недостоверному мнению, еще не сложились в осознанную систему.
В лице Платона (427–347 до н. э.) древнегреческий идеализм впервые выступает в форме мировоззрения, противопоставляет себя материализму. С этого времени материализм и идеализм образуют уже вполне оформившуюся противоположность двух основных направлений в развитии древнегреческой и всей последующей философии. В этом смысле В. И. Ленин говорил о коренной противоположности «линии Демокрита» и «линии Платона» — материалистического и идеалистического лагерей в истории философии.
Сын родовитого афинского гражданина, Платон в течение всей своей жизни был противником афинской демократии. Философское развитие привело его к школе Сократа. Важным этапом в формировании философии Платона оказалось его пребывание в городах Южной Италии и Сицилии. Здесь продолжалось начатое еще ранее ознакомление Платона с учениями элеатов и пифагорейцев, а также состоялась неудавшаяся попытка вмешательства в Политическую жизнь Сиракуз. По возвращении в Афины (ок. 387 до н. э.) Платон основал там школу, получившую название Академии. До нас дошли приписываемое Платону собрание философских произведений, разработанных в форме диалогов, и сборник писем.
Свою литературную деятельность Платон начал, по-видимому, с небольших диалогов, посвященных категориям этики; в зрелый период им был написан — не сразу, а с перерывом — трактат «Государство». К позднейшим сочинениям Платона относятся диалоги, обнаруживающие близость Платона к пифагорейцам, а также обширный диалог «Законы». Философское учение Платона обнимает обширный круг вопросов: о бытии, о мире и его происхождении, о душе и о познании, в том числе математическом, об обществе, о разделении труда, о воспитании, об искусстве и т. д.
По учению Платона, мир чувственных вещей не есть мир истинно сущего: чувственные вещи непрерывно возникают и погибают, изменяются и движутся, в них нет ничего прочного и истинного. Подлинная сущность чувственных вещей, их причины — бестелесные нечувственные формы, постигаемые умом. Эти причины, или формы, Платон называет видами («эйдосами») и, гораздо реже, идеями. Каждому классу чувственных предметов соответствует в бестелесном, нечувственном мире некоторый «вид», или «идея». По отношению к чувственным вещам «виды» («идеи») суть одновременно и их причины, и образцы, по которым были созданы эти вещи, и цели, к которым стремятся существа чувственно воспринимаемого мира, и понятия — об общей основе вещей каждого класса. Однако, по Платону, одного лишь существования «видов», или «идей», недостаточно для объяснения вещей чувственно воспринимаемого мира. Так как эти вещи преходящи, изменчивы, то они должны быть обусловлены не только бытием, но и «небытием». Это «небытие» Платон отождествляет с «материей», которая, согласно его учению, есть область непрекращающегося движения, возникновения и изменения. «Материя» принимает на себя «виды» и превращает каждый «вид» во множество чувственных вещей, обособленных друг от друга по месту, занимаемому ими в пространстве.
В то время как атомисты считали телесными атомы, а небытие приравнивали к пустоте, у Платона небытие есть «материя», а бытие — бестелесные виды. Таким образом, учение Платона есть объективный идеализм, так как материя рассматривается как производное от нематериальных, предшествующих материи «видов», или «идей», существующих вне и независимо от сознания людей. Это понимание бытия и небытия лежит в основе учения Платона о чувственно воспринимаемом мире, который, по Платону, есть нечто среднее между царством бестелесных «видов» («идей») и царством «небытия», или «материей». Все, что есть в чувственных вещах от бытия, дают «виды» как их причины и образцы. Но так как чувственные вещи преходящи, то это свидетельствует об их связи с небытием, «материей».
Область «видов», или «идей», образует, по Платону, систему, подобную пирамиде; на вершине этой пирамиды находится «идея» блага. Она обусловливает познаваемость, существование предметов, от нее они получают свою сущность. Это положение об «идее» блага придает идеализму Платона телеологический характер, т. е. характер учения о целесообразности, так как благо объявляется не только верховной причиной бытия, но и целью. «Виды» вечны, не возникают и не погибают, неизменны, тождественны, не зависят от условий пространства и времени. Напротив, мир чувственных вещей — это мир вечного возникновения и гибели, движения и изменчивости; все чувственные вещи и все их свойства относительны, преходящи, текучи, ограничены условиями пространства и времени.
Различию этих областей бытия соответствует, по Платону, различие родов знания. Знание есть припоминание. До своего вселения в телесную оболочку душа пребывала на небе и созерцала там истинно сущее. Соединившись на Земле с телом, душа забывает то, что знала до своего падения на Землю. Однако и теперь она хранит в своей глубине память о том, что она когда-то созерцала. Восприятия материальных предметов напоминают душе позабытые ею знания, «идеи».
Учение Платона о знании как о припоминании послужило исходным пунктом позднейшего идеалистического априоризма — учения, согласно которому нашему уму присущи некоторые формы и некоторые знания, прирожденные душе и не зависящие от опыта. «Виды», или «идеи», познаются посредством интуиции ума, независимой от чувственного восприятия внешнего мира, чувственные же вещи отражаются во мнениях (частично в воображении), которые не дают подлинного знания. Середину между мнением и подлинным знанием занимают, по Платону, математические предметы, постигаемые «размышлением»: предметы математического знания имеют нечто родственное и чувственным вещам, и «видам» («идеям»). Хотя в учении об «идеях» Платон, следуя элеатам, определяет истинное бытие как тождественное и неизменное, в диалогах «Софист» и «Парменид» он приходит к выводу, что высшие роды сущего — бытие, движение, покой, тождество и изменение — могут мыслиться только таким образом, что каждый из них и есть и не есть, и равен себе самому и не равен, и тождествен себе и переходит в свое «иное». Так, например, бытие, рассматриваемое само по себе, едино, вечно, тождественно, неизменно, неподвижно. Но то же бытие, рассматриваемое в отношениях к своему «иному», содержит в себе различие, изменчиво, подвижно. Поэтому бытие заключает в себе противоречия: оно и едино и множественно, и вечно и преходяще, и неизменно и изменчиво, и покоится и движется.
Противоречия, согласно Платону, могут совмещаться только для мнения, возникающего в низшей части души. И все же противоречие есть необходимое условие для побуждения души к размышлению. Искусство побуждать к размышлению посредством выявления противоречий, таящихся в повседневных представлениях, или мнениях, есть, по Платону, искусство «диалектики».
В космологическом учении Платон, очевидно под влиянием пифагорейцев, утверждает, что последними элементами всех вещей являются неделимые треугольники, или геометрические бестелесные атомы. В центре космологии Платона стоит мистическое учение о мировой душе и о перевоплощении отдельных душ. Человеческая душа, согласно Платону, независима от тела и бессмертна. Чем дольше она пребывает в царстве идей (до своего вселения на Землю), тем больше знает данный индивид, в тело которого она вселилась. Душа состоит из трех частей: из разумной части, которая создается непосредственно самим демиургом, из аффективной (движимой страстями) и вожделеющей, которые создаются низшими богами. Победа разумной части души над страстями и чувственными вожделениями возможна только при надлежащем воспитании.
Так как большинство людей, утверждает Платон, одними личными усилиями не могут приблизиться к совершенству, то отсюда возникает необходимость в государстве и законах. Государство зиждется на разделении труда между разрядами свободных граждан, обеспечивающем наилучшее, наиболее полезное для общества (по сути дела, для рабовладельцев) выполнение каждым разрядом его специальной деятельности. Для своего времени Платон, согласно оценке Энгельса, дал гениальное изображение разделения труда «как естественной основы города (который у греков был тождественен с государством)».