Нижегородские соляные запасы в нынешнем столетии удостоились обозрения его императорского высочества герцога Максимилиана Лейхтенберского (в 1845 году) и их императорских высочеств великих князей Николая Николаевича и Михаила Николаевича (в 1850 году).
IX. УВЕСЕЛЕНИЯ
Черный пруд
Черный пруд находится невдалеке от Верхнебазарной площади и Большой Покровки. Он окружен садом, выходящим на улицы Алексеевскую, Осыпную и Ошарскую и проезд, соединяющий между собой первую и последнюю улицы. Чернопрудский сад имеет длины (между Алексеевской и Ошарской) до 125 саженей, ширины (между Осыпной и проездом) до 65 саженей.
Черный пруд существовал еще до 1621 года; тогда он назывался и Черным, и Поганым[511]. Надо полагать, судя по этим названиям, что он и тогда служил, как служит ныне, местом стока весенней и дождевой воды со всех окрестных возвышенностей верхней части города.
В первой четверти нынешнего столетия Черный пруд обсадили кругом аллеей лип. По городскому плану, составленному в 1826 году, находившиеся на северной стороне пруда строения назначено было снести, но это предположение не приводилось в исполнение около пяти лет. В 1831 году по распоряжению начальника губернии, военного губернатора генерал-майора М. П. Бутурлина, северная сторона пруда была очищена от строений, а оханский купец Е. М. Медовиков, содержавший нижегородский питейный откуп, вычистил на свой счет заглохший пруд и вокруг его развел сад, в котором построили красивую беседку в виде ротонды. Все это устройство пруда стоило Медовикову до 3500 рублей серебром.
Покуда Медовиков был содержателем нижегородского откупа, то каждогодно давал на Черном пруде праздник 1 числа мая. Эти праздники были такие, каких уже Нижний Новгород не видал после того. Посередине пруда устраивался плавучий храм, великолепно иллюминованный китайскими фонарями; берега пруда и все аллеи сада освещались стаканами и плошками; беседку также иллюминовали и убирали лимонными и померанцевыми деревьями и множеством различных растений в цвету. Музыка гремела в разных частях сада; песенники разъезжали по пруду в лодках. Радушный хозяин угощал всех гуляющих десертом и прохладительными напитками; в буфетах, устраиваемых в клумбах, можно было получать чай, кофе, легкую закуску и водку. Гулянье 1 мая на Черном пруду всегда продолжалось почти до самого света.
При последнем устройстве города пруд был вновь вычищен, а сад разбит по новому плану и обнесен красивой решеткой — со стороны Осыпной улицы железной, на белом каменном цоколе, а с прочих сторон деревянной. Все это стоило до 12 000 рублей.
Ныне чернопрудский сад тенист, но гуляющих в нем очень мало: он опустел с тех пор, как устроили Английский сад. Беседка, построенная Медовиковым, сгорела лет десять тому назад, и покуда еще не нашлось желающих возобновить ее.
Английский сад
Этот сад разведен при последнем устройстве города. Он разбит по волжскому Откосу, между набережными Верхней и Нижней; окружность его более двух с половиной верст. Аллеи его извиваются по уступам горы; на одной из них устроен павильон, в котором помещается кондитерская.
С начала весны до открытия ярмарки по воскресеньям и праздничным дням около павильона играет музыка; в торжественные дни сад иногда освещается на счет содержателя кондитерской китайскими фонарями и плошками. Главное гулянье в Английском саду бывает 1 числа мая и в день Вознесения.
Вид из верхней части сада во время лета без преувеличения можно назвать очаровательным: широкая Волга к верху и низу своего течения открывается более чем на 50 верст; также видны устье Оки, часть ярмарки, села Бор, Копосово, Козино и множество деревень, раскиданных по плоским зеленым Заволжью и заочью; вдали синеют леса, сливаясь с горизонтом, в западной части которого белеют двенадцать церквей балахнинских и чернеет дым тамошних варниц.
По веснам Волга и Ока, соединяя свои воды, затопляют луговые берега в ширину верст на пятнадцать, и тогда все, видимое из сада, Заволжье и заочье принимает вид огромного озера, усеянного островами, покрытыми жилищами и церквами.
В 1850 году Английский сад удостоился во время праздника, данного нижегородским обществом, посещения их императорских высочеств великих князей Николая Николаевича и Михаила Николаевича, о чем подробнее сказано в VII главе 1 части.
Бульвар
Бульвар, как сказано в первой главе этой части, идет около кремля, с восточной, южной и западной сторон его, на протяжении почти полуторы версты. Он разведен большей частью над крепостными рвами при последнем устройстве города. Вид с западной стороны его так же, как и из Английского сада, очень хорош, только здесь меньше видно Заволжья, зато шире открывается заочье; к тому ж отсюда видна значительная часть города. Но публика гуляет здесь редко — только ранней весной, когда идет лед на Волге и Оке. Прежде, в день Преполовения, когда освящение воды совершалось на Волге, духовная процессия, возвращаясь в собор, проходила бульваром до Дмитровских ворот.
Народные гулянья
Народных гуляний в Нижнем Новгороде шесть. Первое из них, начиная с весны, бывает на Святой неделе в кремле, на старом плац-парадном месте, или Часовой горе, у памятника Минину и Пожарскому. Полагать надо, что это гулянье образовалось с давнего времени вследствие обычая наших предков посещать в праздники, а особенно на Пасхе, местные святыни. Главные же святыни нижегородские — соборы Преображенский и Архангельский — находятся в кремле.
Прежде, лет двадцать пять тому назад, когда по венцу Часовой горы был бульвар, на кремлевское гулянье собиралось много лучшей городской публики, особенно когда в это время разливались Волга и Ока; ныне же и простой народ мало посещает это гулянье, хотя здесь постоянно к Святой устраиваются качели, питейная выставка, кукольная комедия и палатки с недорогими лакомствами. В 1845 и 1846 годах даже здесь устраивали летние горы, и хотя это была новинка, невиданная в Нижнем Новгороде, но и она не привлекла публики, не оживила кремлевского гулянья.
Второе народное гулянье бывает в день Вознесения, на поле за Казанской заставой. Происхождение его, кажется, современно основанию Печерского монастыря, главный храм которого посвящен в честь Вознесения Господня, почему в этот день и бывает крестный ход из кафедрального собора в монастырь.
В старину народ приходил в монастырь к молебнам, а потом гуляли около него на поле, где устраивались кабаки, что видно из одного письма 1619 года, писанного властями Печерского монастыря к настоятелю своему Иову, проживавшему тогда в Москве[512]. Ныне также в хорошую погоду много народа отправляется в монастырь за крестным ходом, и еще более приходит и приезжает туда прямо к обедне; гуляющие же собираются на поле часам к четырем. Там обыкновенно заблаговременно устраиваются круговые качели, харчевни, палатки с разными лакомствами и со всеми сортами питий, подлежащих продаже акцизно-откупного комиссионерства; также бывает на Вознесенском гулянье нечто называемое кондитерской, кукольная комедия, райки и тому подобное.
Третье нижегородское гулянье — в Семик; происхождение его, конечно, всем известно; тогда гуляющие собираются также на поле между Петропавлавским кладбищем и тюремным замком.
В роще подле села Высокова, верстах в трех от черты города, бывает четвертое гулянье в Троицын день; оно отличается от прочих нижегородских гуляньев тем, что гуляющие бывают прикрыты от лучей солнца тенью вязов, берез и прочих. Это гулянье продолжается три дня.
Пятое гулянье бывает в день Всех Святых на берегу Оки, над соляными амбарами. Отсюда вид тоже превосходный: ярмарка, Кунавино, села Гордеевка, Копосово, Козино, деревня Варя с прекрасным барским домом, Мышьяковский винный завод, Сормовская машинная фабрика, прямое, как стрелка, уходящее в горизонт, Московское шоссе, извилистая балахнинская дорога, обсаженная кудрявыми березами, и наконец Балахна группируются в этом ландшафте справа; влево видны крутой горный берег Оки, уходящий полукругом на запад, покрытый мелким лесом, окаймленный по верху аллеями старой московской дороги, луга, лежащие светло-зеленой гладью по заочью, с белеющей среди них церковью села Карпова, оттененные густым сосновым бором. Две величайшие реки Севера оживляют этот ландшафт, имеющий в черте под горизонтом более полутораста верст.
512
См. «Акты нижегородских монастырей» № 77 («Нижегородские губернские ведомости», 1848, № 19).