Даже Гитлеру понадобился месяц для введения чрезвычайного декрета "В защиту народа и государства" – а для этого пришлось прибегнуть к провокации: к поджогу Рейхстага. А окончательно фашистский брюмерианский режим утвердился лишь через год после прихода Гитлера к власти – в январе 1934-го, после принятия декрета о реорганизации рейха (а может быть, и на полгода позже – после расправы со штурмовиками Э. Рёма).
Итальянскому фашизму для завершения строительства режима понадобилось минимум два с лишним года (с ноября 1922 по январь 1925 г., когда разразился "кризис Маттеотти"), а то и все три года (до законов декабря 1925 – января 1926 г.) или даже четыре (до карательных законов ноября 1926 г.). Португальский фашистский режим формировался как минимум четыре года (до введения однопартийности в 1930 г.), а то и семь лет (до принятия фашистской конституции в 1933 г.). Аналогичные примеры можно привести и по другим странам.
C равным успехом и сейчас невозможно точно сказать, живет ли Россия уже в постбрюмерианское время или нынешний режим – это аналог французской Директории после 18 фрюктидора, Веймарской республики образца 1930 г. или Австрии после прихода к власти кабинета Шобера.
Нужно учесть также, что "мирный" и "легальный" характер прихода фашистов к власти – понятие совершенно условное. Фашисты имеют привычку навязывать обществу свои правила политической игры – вооруженную борьбу. Если это не вооруженный переворот или общенациональная гражданская война (как в Испании), то режим массового насилия, приобретающий характер “гражданской войны малой интенсивности”. Впрочем, одно другого не отменяет. В Чили, например, политический террор достиг уровня “гражданской войны малой интенсивности” весной 1973 г. – за полгода до военного мятежа. Так что если верны обвинения в адрес Альенде со стороны его противников, что он хотел установить режим открытой революционной диктатуры, то это надо рассматривать как свидетельство в пользу Альенде как политика.
В Австрии и Германии в конце 20-х – начале 30-х гг. политический терроризм был массовым явлением, а улицы городов превратились в арену постоянных вооруженных столкновений – это факт общеизвестный. "Гражданская война малой интенсивности" носила в Австрии и Германии характер борьбы за контроль над отдельными кварталами или даже селами, городами и регионами. Скажем, г. Альтону в Пруссии в июле 1932 г. фашисты "нацифицировали" силами 7 тыс. штурмовиков и в ходе этой акции было убито 19 и ранено 285 антифашистов. И, напротив, устав от фашистского террора, "отряды рабочей самообороны" в том же июле 1932 г. в ходе ожесточенных уличных боев разгромили в Вуппертале местные отряды СА и СС и на полгода (то есть вплоть до прихода Гитлера к власти) превратили город в "освобожденную от нацистов зону". Количество жертв "борьбы на улицах" исчислялось сотнями убитых и десятками тысяч раненых (причем в Германии, например, где СА и СС противостояли подпольный "Союз красных фронтовиков" и "рабочие отряды самообороны", с одной стороны, и отряды штрассеровского "Черного фронта" – с другой, значительные потери понесли и нацисты: Гитлер утверждал, что в уличной войне нацисты потеряли 400 человек убитыми и 43 тысячи ранеными).
В Италии в конце 1920 г. – в 1921 г. фашистский террор принял такой размах, что очевидец событий Антонио Грамши уже характеризовал его как "террор, проводимый в государственном порядке". "Малая гражданская война" в Италии достигла такой интенсивности, что влекла за собой значительные материальные разрушения. Только в первом полугодии 1921 г. итальянские фашисты разрушили, взорвали, сожгли и разгромили 726 зданий и помещений, принадлежавших политическим организациями противника.
Эти картины также не состыкуются с политическими реалиями сегодняшней России.
Понятно, что для организации массового политического террора, для ведения "гражданской войны малой интенсивности" нужны значительные человеческие, денежные и материальные ресурсы (в том числе оружие и боеприпасы). Так оно в действительности и было. К моменту прихода Гитлера к власти в НСДАП состояло 1 453 530 человек. В СА в начале 1933 г. было 500 тысяч бойцов, да плюс к тому в СС насчитывалось, по одним данным, 165 тысяч бойцов, по другим – все 200 тысяч. Это при том, что вся германская армия тогда состояла из 100 тысяч военнослужащих (плюс 25 тысяч – флот). Хеймвер в мае 1930 г. насчитывал 400 тысяч человек (при численности австрийской армии в 30 тысяч). Фашистские боевые отряды в Италии уже к концу 1921 г. (то есть еще до формального создания фашистской партии) насчитывали 300 тысяч.