ХII. Побѣда духа надъ плотью.
И потому для человѣка, живущаго не личной, а общей жизнью въ волѣ Отца, нѣтъ смерти. Смерть плотская есть соединеніе съ Отцомъ.
И послѣ этого Іисусъ сказалъ: теперь встаньте и пойдемте; уже идетъ тотъ, кто предастъ меня (Мѳ. XXVI, 46).
И только-что онъ сказалъ это — вдругъ показался Іуда, одинъ изъ двѣнадцати учениковъ, и съ нимъ большая толпа народа съ дубьемъ и ножами (Мѳ. XXVI, 47).
Іуда сказалъ имъ: я приведу васъ туда, гдѣ онъ съ учениками, а чтобы вамъ узнать его изо всѣхъ, то смотрите: кого я перваго поцѣлую, то это онъ самый (Мѳ. XXVI, 48). — И тотчасъ же подошелъ къ Іисусу и сказалъ: здравствуй, учитель! И поцѣловалъ его (Мѳ. ХХVІ, 49).
И Іисусъ сказалъ ему: товарищъ, ты зачѣмъ здѣсъ? Тогда стража окружила Іисуса и хотѣла взять его (Мѳ. ХХVІ, 50).
И тутъ Петръ выхватилъ ножъ у архіерейскаго слуги и разсѣкъ ему ухо (Мѳ. XXVI, 51).
Іисусъ сказалъ: не надо противиться злу. Оставьте это —И сказалъ Петру: отдай назадъ мечъ тому, у кого взялъ. Кто возьмется за мечъ, тотъ мечомъ и погибнетъ (Мѳ. XXVI, 52).
И послѣ этого обратился Іисусъ къ толпѣ и сказалъ: зачѣмъ вы, какъ на разбойника, пришли на меня съ оружіемъ? Я вѣдь каждый день былъ среди васъ во храмѣ и училъ васъ; и вы меня не брали (Мѳ. XXVI, 55). Теперь же вашъ часъ и власть тьмы (Лк. ХХII, 53).
Тогда увидавъ, что онъ взятъ, всѣ ученики разбѣжались (Мѳ. XXVI, 56).
Тогда начальникъ велѣлъ солдатамъ взять Іисуса и связать его. Солдаты связали его и (Ін. ХVIII, 12) повели сперва къ Анану; это былъ тесть Каіафы, а Каіафа былъ первосвященникомъ въ этомъ году и жилъ на одномъ дворѣ съ Ананомъ (Ін. ХVIII, 13). Это былъ тотъ самый Каіафа, который придумалъ, какъ погубить Іисуса. Это онъ придумалъ, что полезно для народа погубить Іисуса, потому что, если не погубить Іисуса, то будетъ хуже всему народу (Ін. ХVIII, 14). И Іисуса привели на дворъ того дома, гдѣ жилъ первосвященникъ (Мр. XIV, 53).
Когда Іисуса вели туда, то одинъ изъ учениковъ Іисуса, Петръ, шелъ издали за нимъ и смотрѣлъ, куда его поведутъ. Когда Іисуса ввели во дворъ первосвященника, и Петръ вошелъ туда же, чтобы видѣть, чѣмъ все кончится. (Мѳ. XXVI, 58). И одна дѣвочка на дворѣ увидѣла Петра и говоритъ ему: ты тоже съ Іисусомъ Галилейскимъ! (Мѳ. XXVI, 69).
Петръ испугался, чтобы и его не обвинили, и при всемъ народѣ громко сказалъ: не знаю, что ты говоришь! (Мѳ. XXVI, 70). — Потомъ, когда Іисуса повели въ домъ, и Петръ вошелъ съ народомъ въ сѣни. Въ сѣняхъ женщина одна грѣлась у огня, и Петръ подошелъ. Женщина поглядѣла на Петра и говоритъ народу: смотрите, этотъ человѣкъ, похоже, что былъ тоже съ Іисусомъ Назаряниномъ (Мѳ. XXVI, 71). — Петръ испугался еще больше и поклялся, что никогда не былъ съ Іисусомъ и не знаетъ, что это за человѣкъ — Іисусъ (Мѳ. XXVI, 72). Немного погодя подошли къ Петру люди и говорятъ: однако по всему видно, что ты тоже изъ этихъ бунтовщиковъ. По говору тебя можно узнать, что ты изъ Галилеи (Мѳ. XXVI, 73). —Тогда Петръ началъ клясться и божиться, что никогда не зналъ и не видалъ Іисуса.
И только-что онъ сказалъ это, запѣлъ пѣтухъ (Мѳ. XXVI, 74). И вспомнилъ Петръ слова, которыя говорилъ ему Іисусъ, когда Петръ клялся, что если всѣ отрекутся, то онъ не отречется отъ него: до пѣтуховъ нынче ночью три раза отречешься отъ меня. И пошелъ Петръ со двора и заплакалъ горько. Онъ плакалъ о томъ, что онъ впалъ въ соблазнъ. Онъ впалъ въ одинъ соблазнъ — борьбы, — когда началъ защищать Іисуса, и въ другой соблазнъ — страха передъ смертью, — когда отрекся отъ Іисуса (Мѳ. XXVI, 75).
И сошлись къ первосвященнику правовѣрные архіереи, начетчики и начальники. И когда всѣ собрались (Мр. XIV, 53), привели Іисуса, и первосвященникъ спросилъ его, въ чемъ его ученіе, и кто его ученики (Ін. XVIII, 19).
И отвѣчалъ Іисусъ: я всегда при всѣхъ все говорилъ міру и говорю, и ни отъ кого ничего не скрываю (Ін. XVIII, 20). Объ чемъ же ты меня спрашиваешъ? Спроси тѣхъ, кто слышалъ и понялъ мое ученіе. Они скажутъ тебѣ (Ін. XVIII, 21).
Когда Іисусъ сказалъ это, одинъ изъ архіерейскихъ слугъ ударилъ въ лицо Іисуса и сказалъ: ты съ кѣмъ говоришь? Развѣ такъ отвѣчаютъ архіерею (Ін. XVIII, 22).
Іисусъ сказалъ: если я дурно сказалъ, — скажи, что я дурно сказалъ? А если я дурного не сказалъ, такъ не за что меня бить (Ін. XVIII, 23).
Правовѣрные архіереи старались обвинить Іисуса и сначала не находили уликъ противъ него такихъ, за что бы его можно было приговорить (Мѳ. XXVI, 59). Потомъ нашли двухъ доказчиковъ (Мѳ. XXVI, 60). Эти доказчики сказали про Іисуса: мы сами слышали, какъ этотъ человѣкъ говорилъ: я, говоритъ, уничтожу этотъ вашъ рукодѣланный храмъ и въ три дня сострою другой храмъ Богу, — не рукодѣланный (Мр. XIV, 58). Но и этой улики было мало, чтобы обвинить (Мр. XIV, 59). И потому архіерей сталъ вызывать Іисуса и сказалъ: что же ты не отвѣчаешь на ихъ показанія (Мѳ. XXVI, 62).
Іисусъ молчалъ и ничего не сказалъ.
Тогда архіерей сказалъ ему: такъ скажи же: ты ли Христосъ, сынъ Бога? (Мѳ. XXVI, 63).
Іисусъ отвѣчалъ ему и сказалъ: да, я Христосъ, сынъ Бога. И вы сами теперь увидите, что сынъ человѣческій равенъ Богу (Мѳ. XXVI, 64).
Тогда архіерей закричалъ: ты хулишь! И теперь-то намъ не нужно никакихъ уликъ. Мы всѣ слышимъ теперь, что ты богохульникъ! (Мѳ. XXVI, 65). И архіерей обратился къ собранию и сказалъ; теперь вы сами слышали, что онъ хулитъ Бога. Къ чему вы за это присуждаете его?
И всѣ сказали: присуждаемъ его къ смерти (Мѳ. XXVI, 66).
И тогда уже весь народъ и стражи, всѣ напустились на Іисуса и стали плевать ему въ лицо и бить по щекамъ и царапать. Они зажимали ему глаза, били по лицу и спрашивали: ну-ка, ты, пророкъ, угадай, кто это ударилъ тебя?
Іисусъ молчалъ (Мѳ. XXVI, 68).
Надругавшись надъ нимъ, связаннаго повели его къ Понтію Пилату (Мѳ. XXVII, 2). И привели въ правленіе (Ін. XVIII, 28).
Пилатъ, правитель, вышелъ къ нимъ и сказалъ: въ чемъ вы обвиняете этого человѣка (Iн. ХVIII, 29).
Они сказали: человѣкъ этотъ дѣлаетъ зло; за то мы и привели его къ тебѣ (Ін. ХVIII, 30).
Пилатъ и говоритъ имъ: а если онъ дѣлаетъ зло вамъ, такъ сами и судите его по вашему закону.
А они сказали: мы привели его къ тебѣ затѣмъ, чтобы ты казнилъ его, а намъ не позволено убивать никого (Ін. XVIII, 31).
И такъ сбылось то, что ждалъ Іисусъ. Онъ говорилъ, что надо быть готовымъ умереть на крестѣ отъ римлянъ, а не своею смертью и не отъ іудеевъ (Ін. ХVIII, 32).
И когда Пилатъ спросилъ ихъ, въ чемъ они обвиняютъ его, они сказали, что онъ виноватъ въ томъ, что бунтуетъ народъ, запрещаетъ платить подати кесарю и самъ себя ставитъ Христомъ и царемъ (Лк. ХХIII, 2).
Пилатъ выслушалъ ихъ и велѣлъ привести Іисуса къ себѣ въ правленіе. Когда Іисусъ вошелъ къ нему, Пилатъ сказалъ: такъ царь іудейскій — это ты? (Iн. XVIII, 33).
Іисусъ сказалъ ему: ты точно полагаешь, что я царь, или ты повторяешь только то, что другіе сказали тебѣ (Ін. ХVIIІ, 34).
Пилатъ сказалъ: я не іудей, стало быть, ты не можешь быть моимъ царемъ, а твои привели тебя ко мнѣ. Что ты за человѣкъ? (Ін. XVIII, 35).