И пришлось разъ Іисусу проходить черезъ Самарію. (Ін. ІУ, 4). Проходилъ онъ мимо села Самарійскаго Сихарь, подлѣ того мѣста, которое далъ Іаковъ сыну своему Іосифу. (Ін. ІУ, 5). Былъ тамъ колодезь Іаковлевъ. Іисусъ уморился отъ дороги и сѣлъ у колодца. (Ін. IV, 6). А ученики его пошли въ городъ за хлѣбомъ. (Ін. IV, 8).
И приходитъ отъ Сихари женщина за водой; Іисусъ попросилъ у нея напиться. (Ін. IV, 7). Она и говоритъ ему: какъ же такъ, ты просишь у меня напиться? Вѣдь вы, іудеи, съ нами самарянами, не общаетесь? (Ін. IV, 9).
А онъ и говоритъ ей: если бы ты знала меня и знала то, чему я учу, ты бы не говорила этого и подала бы мнѣ пить, и я бы далъ тебѣ воды жизни. (Ін. IV, 10). Кто твоей воды напьется, тотъ опять захочетъ пить (Ін. IV, 13); а кто моей воды напьется, тотъ навсегда будетъ доволенъ, и эта моя вода приведетъ его в жизнь вѣчную. (Ін. IV, 14).
Женщина поняла, что онъ говоритъ про божественное, и говоритъ ему: я вижу, что ты — пророкъ, хочешь научить меня. (Ін. IV, 19). Но какъ же тебѣ научить меня божественному, когда ты — іудей, а я — самарянка? Наши на этой горѣ молятся Богу, а вы іудеи, говорите, что только въ Іерусалимѣ домъ Бога. Нельзя тебѣ научить меня божественному, потому что у васъ одна вѣра, а у насъ другая. (Ін. ІV, 20).
Іисусъ и говоритъ ей: повѣрь мнѣ, женщина, пришло уже время, что не на этой горѣ и не въ Іерусалимѣ люди будутъ молиться Отцу. (Ін. ІV, 21). Пришло время, что настоящіе почитатели Бога будутъ почитать Отца небеснаго въ духѣ и дѣлами. Такихъ Отцу нужно почитателей. (Ін. IV, 23). Богъ это — духъ, и почитать его надо въ духѣ и дѣлами. (Ін. ІV, 24).
Женщина не разобрала, что онъ сказалъ ей, и говоритъ: слыхала я, что посланецъ Божій придетъ, тотъ, кого называютъ помазанникъ. Онъ тогда все разскажетъ. (Ін. IV, 25).
Іисусъ и говоритъ ей: это я, тотъ самый, что говоритъ съ тобой. Ничего не жди больше. (Ін. ІV, 26).
Послѣ того пришелъ Іисусъ въ іудейскую землю и тамъ жилъ съ учениками и училъ. (Ін. III, 22). Въ то время Іоаннъ училъ людей подлѣ Салима и купалъ въ рѣкѣ Энонѣ (Iн. III, 23), потому что Іоаннъ еще не былъ посаженъ въ темницу. (Ін. III, 24).
И зашелъ между учениками Іоанна и учениками Іисуса споръ о томъ, что лучше, очищеніе ли Іоанново въ водѣ или ученіе Іисусово. (Ін. III, 25). И пришли къ Іоанну и сказали ему: ты, вотъ, очищаешь водою, а Іисусъ только учитъ, и всѣ идутъ къ нему. Что ты скажешь о немъ? (Ін. III, 26).
Іоаннъ сказалъ: человѣкъ самъ собой не можетъ ничему учить, если Богъ не научитъ его. (Ін. III, 27). Кто говоритъ земное, то земное и есть; а если кто говоритъ отъ Бога, то отъ Бога. (Ін. III, 31). Доказать ничѣмъ нельзя, отъ Бога ли слова, которыя говорятъ, или не отъ Бога. Богъ это—духъ; его нельзя мѣрить и нельзя доказать. Кто пойметъ слова духа, тѣмъ самымъ и доказываетъ, что онъ отъ духа. (Ін. III, 32—34). Отецъ, любя сына, все передалъ ему. (Ін. III, 35). Кто вѣритъ въ сына, тотъ имѣетъ жизнь; а кто не вѣритъ въ сына, тотъ не имѣетъ жизни. Богъ есть духъ въ человѣкѣ. (Ін. III, 36).
Послѣ этого пришелъ къ Іисусу одинъ правовѣрный и зазвалъ къ себѣ завтракать. Онъ вошелъ и сѣлъ за столъ. (Лк. XI, 37). Правовѣрный замѣтилъ, что онъ не умылся передъ завтракомъ, и подивился. (Лк. XI, 38). Іисусъ и говоритъ ему: вы, правовѣрные, снаружи все моете, а внутри-то чисто ли у васъ? Будь милостивъ къ людямъ, и все чисто будетъ. (Лк. XI, 39, 41).
И пока онъ сидѣлъ въ домѣ у правовѣрнаго, пришла женщина городская,—она была невѣрная, Она узнала, что Іисусъ въ домѣ у правовѣрнаго, и пришла туда же, и принесла склянку съ духами (Лк. VII, 37). И стала на колѣни у ногъ его, заплакала и, слезами обливая его ноги, вытирала волосами и поливала духами изъ склянки. (Лк. VII, 38).
Увидалъ это правовѣрный и подумалъ себѣ: едва ли онъ пророкъ. Когда бы онъ точно былъ пророкъ, онъ бы узналъ, какая такая женщина омываетъ ему ноги, онъ бы узналъ, что это—невѣрная, и не позволилъ бы ей дотрогиваться до себя. (Лк. VII, 39).
Іисусъ догадался, обернулся къ нему и говоритъ: сказать тебѣ что я думаю? — Скажи,—отвѣчаетъ хозяинъ. (Лк. VII, 40). Іисусъ и говоритъ: вотъ что, два человѣка считали себя должными одному владѣльцу, одинъ 500 денегъ, а другой 50. (Лк. VII, 41). И не было чѣмъ отдать ни тому ни другому. Владѣлецъ и простилъ обоимъ. Ну, какъ по твоему разуму, который будетъ болѣе любить владѣльца и ухаживать за нимъ? (Лк. VII, 42). Тотъ и говоритъ: извѣстно, тотъ, кто больше былъ долженъ. (Лк. VII, 43).
Іисусъ показалъ на женщину и говоритъ: такъ-то ты и эта женщина. Ты считаешь себя правовѣрнымъ и потому малымъ должникомъ; она считаетъ себя невѣрною и потому большимъ должникомъ. Я пришелъ къ тебѣ въ домъ, ты не далъ мнѣ воды ноги умыть; она слезами умываетъ и волосами отираетъ мои ноги. (Лк. VII, 44). Ты не поцѣловалъ меня, а она цѣлуетъ мои ноги. (Лк. VІІ, 45). Ты не далъ мнѣ масла голову помазать, а она дорогими духами мажетъ мнѣ ноги (Лк. VII, 46). Тотъ, кто считаетъ себя правовѣрнымъ, тотъ и не будетъ дѣлать дѣлъ любви. А кто считаетъ себя невѣрнымъ, тотъ и будетъ дѣлать дѣла любви. А за дѣла любви все прощается. (Лк. VII, 47). И сказалъ ей: прощена тебѣ вся твоя неправда. И сказалъ Іисусъ: все дѣло въ томъ, кто какимъ считаетъ себя. Кто считаетъ себя добрымъ, тотъ не будетъ добръ; а кто считаетъ себя дурнымъ, тотъ хорошъ. (Лк. VII, 48).
И еще Іисусъ сказалъ: пришли разъ въ храмъ молиться два человѣка, — одинъ правовѣрный, другой откупщикъ. (Лк. XVIII, 10).
Правовѣрный такъ молился: „благодарю тебя Господи, за то, что я не такой, какъ другіе, — не скряга я, не распутникъ, не обманщикъ, не такой негодяй, какъ этотъ откупщикъ. (Лк. ХVIIІ, 11). Пощусь два раза въ недѣлю и изъ имѣнія десятину отдаю. (Лк. XVIII, 12).
А откупщикъ сталъ поотдаль и не смѣлъ на небо глянуть, и только билъ себя по груди и приговаривалъ: „Господи, оглянись на меня негоднаго".(Лк. ХVIIІ, 13). Что же, вѣдь этотъ былъ лучше правовѣрнаго, потому что кто возвышается, тотъ принизится, а кто принижается, тотъ возвысится (Лк. XVIII, 14).
Послѣ того пришли къ Іисусу ученики Іоанна и говорятъ: отчего мы и правовѣрные постимся много, а ученики твои не постятся? А по закону Богъ велѣлъ поститься. (Лк. V, 33).
И сказалъ имъ Іисусъ: пока женихъ на свадьбѣ, никто не печалится. (Лк. V, 34). Только когда нѣтъ жениха, тогда печалятся. (Лк. V, 35).
Если есть жизнь, то не должно печалиться. Нельзя соединять внѣшняго богопочитанія съ дѣлами любви. Нельзя соединять старое ученье, внѣшнее богопочитаніе, съ моимъ ученіемъ дѣлъ любви къ ближнему. Соединять мое ученіе со старымъ все равно, что отодрать лоскутъ отъ новой одежды и нашить на старую. И новую разорвешь, и старую не починишь. Надо принять или все мое, или все старое и, принявъ мое ученіе, нельзя удержать старое — очищеніе, постъ, субботу (Лк. V, 36), какъ нельзя новое вино вливать въ старые мѣхи, а то разорвутся мѣхи и вино вытечетъ. (Лк. V, 37). Но вино новое надо вливать въ мѣхи новые, — и то и другое цѣло будетъ. (Лк. V).
III. Начало жизни.
Отъ духа Отца произошла жизнь всѣхъ людей.
Послѣ этого пришли ученики Іоанна спросить Іисуса, тотъ ли онъ, про котораго говорилъ Іоаннъ? Открываетъ ли онъ царство Божіе и обновляетъ ли онъ людей духомъ? (Мѳ. XI, 2,. 3).
Іисусъ отвѣчаетъ и говоритъ: посмотрите, послушайте и разскажите Іоанну, наступило ли царство Бога, и обновляются ли люди духомъ. Разскажите ему, какое я проповѣдую царство Бога. (Мѳ. XI, 4). Въ пророчествахъ сказано, что, когда наступитъ царство Бога, то всѣ люди будутъ блаженны. Ну, и скажите ему, что мое царство Бога такое, что нищіе блаженны, (Мѳ. XI, 5) и, что всякій, кто понимаетъ меня, дѣлается блаженъ. (Мѳ. XI, 6).
И, отпустивъ учениковъ Іоанна, Іисусъ началъ говорить народу о томъ, какое царство Бога возвѣщалъ Іоаннъ. Онъ сказалъ: когда вы ходили креститься къ Іоанну въ пустыню, чего вы ходили смотрѣть? Законники правовѣрные ходили тоже, но не понимали того, что возвѣщалъ Іоаннъ. И они ни во что сочли его (Мѳ. XI, 7). Эта порода правовѣрные законники — только и считаютъ правдой то, что они сами выдумываютъ и слушаютъ другъ отъ друга, и тотъ законъ, который они сами выдумали (Мѳ. XI, 16); а что Іоаннъ говорилъ, что я говорю, они не слушаютъ и не понимаютъ. Изъ того что говоритъ Іоаннъ, они поняли только то, что онъ постится въ пустынѣ, и говорятъ: «въ немъ бѣсъ» (Мѳ. XI, 18).