— Точнее, мне всё понравилось… То есть…
Лора активно жестикулировала, надеясь, что он поймёт, что она хочет донести, но шериф только улыбался, глядя на неё с искорками умиления в темных глазах.
— Боже, Трэвис, я только проснулась, у меня мозг не работает, — под таким взглядом было сложно производить какие-либо мыслительные процессы, поэтому Лора быстро сдалась.
— Я понимаю. И мне тоже понравилось. Всё вышло даже лучше, чем я ожидал.
Поднявшись с кровати, Трэвис прохрустел поясницей и добавил:
— Пойду сделаю завтрак.
Как только дверь за ним закрылась, Лора уткнулась лицом в мягкую подушку и запищала от переполняющих эмоций.
Уже на кухне Лора с аппетитом жевала испеченные Трэвисом панкейки.
— Не думала, что ты можешь приготовить что-то сложнее яичницы. Да ещё так вкусно! — нахваливала она, отправляя в рот очередной кусочек панкейка, обильно политый карамельным сиропом.
— Это единственное, что я могу готовить лучше, чем яичницу. Что-то вроде скрытого таланта.
— Второй день подряд ты открываешь мне свои скрытые таланты.
Лора бросила на него многозначительный взгляд. Трэвис сделал вид, что пропустил подкол мимо ушей, но всё же смущенно утонул в кружке с кофе и спешно закрылся газетой.
Закончив завтракать, Лора вымыла за собой посуду и подошла к шерифу сзади, положила руки на широкие плечи, смяв их. Трэвис издал довольное мычание, когда она начала массировать с большим напором.
— Давай чуть пониже, — отодвигаясь от спинки стула, он наклонился вперёд, чтобы дать Лоре возможность спуститься ниже. Но Лора возможностью не воспользовалась, только оставила быстрый поцелуй на его темноволосой макушке и отошла к окну.
— Поверить не могу, что через несколько дней начну обучение в колледже, — она провела пальцем по оконной раме, загребая тонкий слой пыли, скатала его на подушечке.
— Я уже нашёл машину.
В голосе шерифа звучала нескрываемая тоска. Лора обернулась, чтобы увидеть его лицо в этот момент, но оно, как и всегда, ничего не выражало.
— Когда успел?
— Пока готовил завтрак. Это очень просто — пришлось всего один раз позвонить.
— И когда эта машина приедет?
— Сегодня вечером.
— Хорошо, — не зная, куда себя деть Лора рассматривала собственные ноги.
Повисло тяжелое молчание. Трэвис даже перестал читать газету.
— Мне бы… Мне бы одежду какую-нибудь приличную, а то не хочется возвращаться в город в таком виде, — она оттянула края футболки, которую вытащила из его шкафа, прежде чем выйти на кухню.
— Мы можем съездить в магазин, тут не далеко. Купим тебе чего-нибудь.
— Ладно. Тогда я в душ, а потом поедем.
Он никак не отреагировал на её слова, только продолжил деловито таращиться в газетный лист, на котором и текста-то не было, только фотографии с короткими подписями.
— Да, Трэвис?
Вздрогнув от собственного имени, шериф очнулся, будто ото сна, и активно закивал.
Лора выпустила воздух через приоткрытые губы. Не желая больше продолжать разговор про отъезд, она напоследок скользнула рукой по чужому плечу и поплелась в душ.
Осознание случившегося кошмара не всегда приходит сразу.
Оно подкрадывается незаметно, со спины, заносит секиру над твоей головой и замирает. Ты не знаешь, когда именно оно ударит, ждёшь, изматываешься, потом привыкаешь и смиряешься, начинаешь жить обычной жизнью, порой даже чувствуешь себя сносно. Порой даже кажется, что счастлив.
А потом оно бьёт. Бьёт безжалостно.
Лора поняла всё, когда вела рукой по волосам, смывая густую пену. Поняла, что случилось. Два месяца лета пронеслись в голове ускоренным видеорядом. Пелена густого тумана рассеялась, обнажая все непрожитые эмоции, всю грязь, наполняющую её черепную коробку.
Она не шла к этому намеренно. Просто решила не думать о Трэвисе хотя бы в душе. Отключила голову, стоило только встать под струйки горячей воды. Ей так сильно хотелось отпустить ситуацию хотя бы на время, но, стоило ей перестать забивать голову шумом насущных переживаний, в памяти всплыло то, о чём она так старательно пыталась забыть.
Горло сжала ледяная рука воспоминаний.
Сырая камера полицейского участка, дикие, бегающие глаза существа, которого она когда-то считала своим другом. Кровь. Густая. Ощущение неминуемой опасности, ярость, тяжесть огнестрельного оружия и запах пороха.
Пытаясь вдохнуть, Лора закашляла. Воспоминания накрыли, утащили с собой в то время. Всё тело охватила дрожь, невозможно было даже пошевелиться.