Трэвис выглядел испуганным.
— Что случилось? — произнёс он медленно, как только уловил во взгляде Лоры едва заметную осознанность.
— Кошмар… Мне приснился кошмар… — во рту пересохло, язык еле двигался. Она высвободилась из хватки Трэвиса и выпила ещё один стакан воды, потом ещё и ещё.
— Пойдём на улицу, там должно стать получше.
На улице было прохладно. В лужицах на асфальте отражались, мерцая, огни редких фонарей. Лора была так увлечена сном, что не заметила ливня, даже несмотря на то, что окно в спальне было распахнуто настежь. Она вдохнула свежесть полной грудью и ощутила, как спокойствие ночи передаётся ей, сначала распространяясь в лёгкие, а потом по всему телу.
Пока она импровизировала в дыхательной гимнастике, кошмар постепенно начинал выветриваться из памяти: образы стали карикатурными и неправдоподобными. Единственным напоминанием о пережитом страхе остались трясущиеся руки.
Лора не знала, сколько по времени простояла так. Может час, может несколько минут. Но этого времени хватило, чтобы лишние мысли, терзающие голову, исчезли. Также этого времени хватило, чтобы замёрзнуть. Будто очнувшись ото сна, она вздрогнула всем телом и обняла себя руками.
— Лучше?
— Да, кажется, — Лора вздрогнула снова, но на этот раз от неожиданности. В какой-то момент она перестала ощущать присутствие Трэвиса, подумала, что он оставил её и ушёл в дом. А он стоял. Стоял всё это время совсем рядом и ждал, когда она придёт в себя.
Совершенно без каких-либо задних мыслей, Лора, наклонившись назад, уперлась спиной в грудную клетку шерифа, прислонилась к нему как к единственному источнику тепла. Трэвис сообразил быстро — накрыл её плечи широкими ладонями и принялся тереть их, разогревая. Сейчас, впервые за всё время их общения, Лора могла точно определить, насколько он выше — его дыхание ощутимо трепало волосы на светлой макушке.
— В этом сне… Райан не выстрелил в Криса, и я так и осталась чудовищем. А потом кинулась на тебя, — от действий шерифа слова подбирались с трудом. Лора была рада, что он стоит сзади и не видит её блаженно прикрытых глаз.
— Это был просто сон, — она почувствовала, как он дёрнулся и напрягся после её слов, но больше никак не выдал беспокойства — продолжил говорить ровным, спокойным и немного уставшим тоном, — Всё закончилось.
— Я понимаю, но не могу отделаться от мысли, что это снова может повториться. Очень напрягает.
— Это нормально. После всего, что ты пережила это абсолютно нормально.
Трэвис опустил руки на её ледяные предплечья, и у Лоры замерло сердце. Сегодня всё в его прикосновениях было иначе, чем раньше — теперь они были плавными, наполненными какой-то неумелой нежностью. Лора и представить не могла, что сухие ладони шерифа, обычно грубо проверяющие тело при обысках, могут так аккуратно и трепетно касаться её обнаженной кожи. На мгновение она засомневалась, что она всё ещё Лора, просто Лора, а не хрустальная ваза, которую боятся разбить.
— Как Крис жил с этим?
— Привык, — Трэвис дёрнул плечами, — Поначалу боялся, потом это стало обыденностью. Как резкое обострение болезни желудка — всё хорошо, потом случается приступ, который нужно просто пережить, а затем снова всё хорошо.
— Ему тоже было страшно?
— Конечно. Всем было страшно, не только ему. Бедняжка Калеб перепугался не на шутку, когда очнулся после первого превращения. А, узнав, что покусал родственников, готов был пустить себе пулю в висок.
Его тихий охрипший голос звучал совсем рядом. Лора вслушивалась, чувствуя, как каждое его слово отзывается покалыванием где-то внизу живота. Закончив фразу, Трэвис выдохнул через приоткрытые губы рядом с её ухом, и покалывания переросли в нездоровое сердцебиение.
Лора вдруг ощутила невыносимую слабость. Чтобы удержаться на ногах, она развернулась к шерифу лицом и, привстав на носочки, обхватила его шею крепкими объятиями. Было ужасно стыдно за этот внезапный порыв, но она даже не думала извиняться — слишком много произошло за последние дни, и она заслужила разжать тиски, в которых держала себя. Заслужила больше не защищаться, не сдерживаться, отчаянно делая вид, что способна выдержать все испытания. Не способна. Как бы ни хотелось быть самой сильной, она просто живой человек, которому иногда нужно расслабиться.
Крепкие руки обняли в ответ. Трэвис прижал её к себе крепко, будто понимал, что она вот-вот упадёт. От него пахло порохом, кофе и ещё чем-то, возможно, темным шоколадом, но Лора никак не могла распознать.