Поначалу бежать было трудно, но потом стало легче, потому что дорога пошла под гору. Они свернули за угол, потом еще раз свернули. Тусклые серые дома с высокими каменными крылечками и закрытыми зелеными ставнями, казалось, смотрят на них слепыми глазами окон. Дорис запомнила, что в какой-то момент Лонни снял на ходу пиджак, весь заляпанный черной слизью, и швырнул его на тротуар. Наконец они выбрались на достаточно широкую улицу.
— Стой, — выдохнула она. — Я больше не могу.
Свободную руку она прижимала к боку, в который как будто вонзили добела раскаленный прут.
Лонни остановился. Они выбрались из квартала частных домов и стояли теперь на углу Крауч-лейн и Норрис-роуд. На той стороне Норрис-роуд был указатель. Одна миля до Бойни-Товен.
Не хватало им только бойни.
Может быть, Бойня-Таун? — уточнил Веттер.
Нет, сказала Дорис Фриман. Именно Товен.
Реймонд затушил в пепельнице сигарету, выпрошенную у Фарнхэма.
— Все, я убегаю, — объявил он, а потом повнимательнее присмотрелся к Фарнхэму. — Моей куколке надо себя беречь, хорошо кушать и больше спать. У нее под глазами большие черные круги. А шерсть на ладонях еще не растет, мой котик? — Он громко заржал.
— Знаешь такую улицу, Крауч-лейн? — спросил Фарнхэм.
— Ты имеешь в виду, Крауч-Энд-роуд.
— Нет. Я имею в виду Крауч-лейн.
— Впервые слышу.
— А Норрис-роуд?
— Есть такая. Пересекается с Хай-стрит в Бейсингстрок…
— Нет. Здесь, у нас.
— Здесь у нас такой нет, мой птенчик.
Фарнхэм и сам не знал, почему он упорствовал, ведь эта полоумная американка несла явный бред.
— А Бойня-Товен?
— Товен, ты сказал? Не Таун?
— Ага, Товен.
— Не знаю такого. Но если бы знал, обходил бы за пять кварталов.
— Почему?
— Потому что «бойня» это само по себе неприятно, а «товен» на языке древних друидов означает место ритуального жертвоприношения… они, кстати, людей приносили в жертвы. Вырезали им печень и легкие. Вот такие дела. — Реймонд застегнул штормовку и вышел в ночь.
Фарнхэм проводил его пасмурным взглядом. Ему было не по себе. Он все это выдумал, решил Фарнхэм. Что такой тупой пень, как Сид Реймонд, может знать о друидах?! Все его познания уместятся на кончике иглы, и там еще будет достаточно места для «Отче наш».
Все правильно. Но даже если Реймонд и вправду знает про друидов, это ничего не меняет. Та женщина была…
— Они тут все с ума посходили, — сказал Лонни и рассмеялся нервным дрожащим смехом.
Чуть раньше, пока они еще бежали по улицам, Дорис взглянула на часы и увидела, что было уже почти восемь. Свет опять изменился. Из яркого оранжевого сияния он превратился во мглистое, как будто сгущенное алое свечение, которое отражалось зловещими отблесками от оконных стекол и окрасило фасад церкви на той стороне Норрис-роуд в цвет запекшейся крови. Солнце было как сплющенный шар у самого края горизонта.
— Что там случилось, Лонни? — спросила Дорис. — Что это было?
— И пиджак потерял. Все одно к одному.
— Ты его не потерял. Ты его сам снял и выбросил. Он был весь в…
— Не говори ерунды! — рявкнул он. Но в его глазах не было злобы или раздражения. Только блуждающий ошарашенный взгляд — растерянный и мягкий. — Я его потерял.
— Лонни, что там было, на той лужайке?
— Ничего. Давай не будем об этом. Где мы, вообще?
— Лонни…
— Я ничего не помню, — сказал он уже мягче. — Все как будто в тумане. Мы шли по улице… услышали какой-то звук… а потом мы побежали. Вот и все, что я помню. — Он помолчал и добавил по-детски жалобным голосом, от которого Дорис пробрал озноб: — Зачем бы мне было его выбрасывать, мой пиджак? Он мне нравился. Он подходил к брюкам. — Он запрокинул голову и громко расхохотался совершенно безумным смехом. Дорис опять стало страшно. Потому что она поняла: что бы Лонни там ни увидел, за изгородью, это было настолько ужасно, что он малость съехал с катушек. Она бы, наверное, тоже слегка повернулась… если бы она это видела. Но это уже не имело значения. Сейчас им надо выбираться отсюда. Возвращаться в отель, к детям.
— Давай поймаем такси. Я хочу домой.
— Но Джон… — начал было Лонни.
— Да черт с ним, с твоим Джоном! — закричала она. — Здесь все неправильно, все не так, и я хочу взять такси и поехать домой!
— Ну хорошо, хорошо. — Лонни провел дрожащей рукой по лбу. — Поедем домой. Вот только… где тут такси? Ты видишь?