– У меня и у Валентина Самуиловича, – уверенно ответила Конищева.
– Всего было два комплекта?
– Три.
– Где третий?
– Лежит в шкафу.
– Вы проверили?
– Да. Сейчас все три комплекта ключей в наличии.
– А когда вы это выяснили?
– Когда вы приезжали. В смысле… – она кратко вздохнула. – В день убийства.
Петр побарабанил по столу. А вдовица соображает. Даже слишком хорошо и шустро соображает.
– Скажите, у вас часто бывали в доме гости?
– Не очень, – пожала она плечами. – Валентин Самуилович вел в целом затворнический образ жизни, если так можно сказать. За все то время, чтоб мы были женаты, у нас только два раза были гости – ну, знаете, чтобы много людей.
– Много – это сколько?
– Ну, человек пятнадцать, может быть. Один раз на юбилей Валентина Самуиловича, другой раз – когда вышла его книга.
– Книга по его профилю? Что-то по искусствоведению?
– Что-то по искусствоведению, да, – с легкой ноткой снисходительности ответила вдова. Ну, надо же, как мы умеем.
– А кроме этих двух случаев?
– Больше никогда. Только Виктор забегал иногда в гости.
– Он заранее предупреждал?
– Когда как, – снова пожала плечами она. – Иногда предупреждал, иногда забегал по случаю, когда бывал рядом. Валентин Самуилович очень любил Виктора и всегда радовался его визитам.
– Вы всегда присутствовали при этих встречах?
– Конечно, нет! У меня работа.
– Чаще присутствовали, чем нет?
Судя по лицу, вопросы Элину Конищеву стали уже утомлять.
– Скорее, чаще отсутствовала, чем присутствовала.
– Понятно. Ну и последняя тема, которая меня сегодня интересует. Скажите, по какой причине вы вышли замуж за Валентина Самуиловича?
– А почему люди вообще выходят замуж и женятся? – Петра окатили прямо-таки ледяным взглядом. Он явно ступил на запретную территорию, о чем Петру незамедлительно сообщили. Нет уж, деточка. Для следователя запретных тем и территорий нет.
– Не знаю. Я холост.
Конищева молчала, сверля Петра ледяным взглядом. Петр в ответ спокойно смотрел на нее.
– Вы будете отвечать, Элина Константиновна?
– Я вышла замуж, потому что хотела этого! – наконец резко ответила она.
– А почему хотели?
– Моя личная жизнь вас не касается! – на ее острых аристократичных скулах стал разгораться алый румянец.
– Увы, касается.
– Что вы там мне говорили про пятую статью? – тон ее был по-прежнему резкий. – Я имею право не отвечать на эти вопросы?!
– Не пятую, а пятьдесят первую. Имеете. Согласно статье пятьдесят один Конституции Российской Федерации никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, – ровно повторил Пётр давно заученную фразу.
– Тогда я не буду отвечать на этот вопрос.
– Тогда я задам другой. Вы были счастливы в этом браке?
– Да!
– А ваш муж?
– Да! – а потом уже спокойнее. – Насколько я могу судить.
– Хорошо. Спасибо, Элина Константиновна. Думаю, это не последняя наша встреча. Но сегодня вы можете быть свободны.
Петру показалось, что она что-нибудь выкинет напоследок – такое у нее было выражение лица. Например, поклон шутовской отвесит или язык покажет. Или еще что. Он всякого в своем кабинете повидал. Но Элина Конищева вышла с идеально прямой спиной и высоко поднятым подбородком.
– Ну, рассказывай, чего нарыл, – Петр с наслаждением потянулся.
– А наша веселая вдова что интересного рассказала? – Арсений с кипой бумаг устроился на месте, где еще десять мнут назад сидела Элина Конищева.
– Я первый спросил. И потом, старше по званию. Докладывай.
– Есть докладывать, – весело согласился Арсений. – Итак. Пункт первый. Камеры видеонаблюдения в доме Конищева. Никого знакомого – ну, кроме вдовы, которая вышла из дома и вернулась домой в точном соответствии со своими показаниями. Но… – тут Арсений сделал эффектную паузу. – Есть вот кто! – и он положил перед Петром снимок с камеры видеонаблюдения – как обычно, не слишком четкий. На ней был запечатлён мужчина в светлом плаще, с усами и бородой, в темных очках и черном берете. – Три часа отсматривал записи! Этот человек не живет в доме – со слов консьержа.
– Но у него был ключ от подъезда?
– Именно так. Но ключ-то от домофона сделать – плевое дело, вам ли знать?
– Знаю. Время его прибытия-убытия?
– Совпадает со временем убийства. И, самое главное… – тут Арсений выдержал еще более эффектную паузу. – Вот в каком виде он ушел обратно.
Перед Петром лег на стол второй снимок. Тот же человек. Но что-то в нем было неуловимо не так. Петр покрутил снимок.