Екатерина Бакулина
КРЕЧЕТ И ЗИМОРОДОК
1
Покойники висели тут, на развилке, уже давно, обветшалые, изношенные, у одного на плече сидела крупная ворона, серьезно приглядываясь, как бы половчее клюнуть. Торопиться вороне было некуда, покойники не убегут. Хайме стоял, не в силах отвести взгляд.
— Красавцы, не правда ли? — раздался за спиной насмешливый голос.
Хайме едва не подпрыгнул от неожиданности.
— Вот мы висим на рели вшестером, плоть отпадает от костей кусками[1]… - сказал незнакомец.
— Почему вшестером? — удивился Хайме. — Их же четверо.
Незнакомец фыркнул, махнул рукой.
— Шел бы ты отсюда, парень, — сказал он. — Нечего на мертвых пялиться. Оставь их.
Он был уже не молод, лет так сорока или больше, невысокий — едва ли не на голову ниже Хайме, и сложен не в пример тоньше, легче, без той основательности, хоть и вполне крепко. По-старомодному длинная котта, явно видавшая лучшие времена: бледно-голубая, тонкой шерсти, густо засалена и залатана на разные лады. Зато вот ремень знатный, видать еще с тех же лучших времен: широкий, с литыми медными бляхами. К такому ремню только рыцарского меча и не доставало. Был бы меч, Хайме точно бы сказал — благородный господин, уж очень легко и непринужденно он стоял по колено в грязи, уперев кулаком в бок, небрежно придерживая другой рукой здоровенный тюк за спиной. Уж очень звонко в глазах сверкала насмешка, снизу вверх, но словно бы свысока.
Хайме нерешительно переступил с ноги на ногу, покосился на висельников, поправил на плече внушительного вида рогатину. Незнакомец следил за ним с интересом.
— Рогатина-то тебе зачем? На медведя собрался?
— На дракона, — буркнул Хайме, чувствуя, как начинают краснеть уши.
Незнакомец сухо и почти обидно рассмеялся.
— Вот с этой штукой? Ей ворон хорошо пугать.
— Не твое дело.
— Ладно, — он пожал плечами. — Значит, еще увидимся.
Повернулся, и, насвистывая, зашагал по дороге.
А Хайме еще долго стоял, не решаясь последовать за ним, и лишь дождавшись, пока фигура незнакомца скроется за поворотом, направился в Гельт.
— Следующий!
Звучный голос распорядителя королевской охоты, венатора[2] Иефа ван Фламме, эхом разнесся по ратуше. Хайме вздрогнул.
В ожидании своей очереди он скромно забился в угол, стараясь не привлекать лишнего внимания, и всецело посвятил себя созерцанию величественной сцены страшного суда на противоположной стене. Как и полагалось, здесь черти весело гнали грешников в бурлящее пекло. К своему удивлению, среди грешников Хайме обнаружил герцогов, кардиналов и даже самих пап в высоких тиарах. Неужели, и их тоже? Но вот поразмыслить над картиной не удалось, нужно было идти. Желающих немного и он, похоже, последний.
Хайме с надеждой огляделся. Сутулый слуга шаркая прошел мимо и скрылся за дверью. Больше никого. Пора.
Набычился изо всех сил, делая шаг вперед.
За огромным дубовым столом сидели двое. Первый — венатор Иеф, внимательно изучающий что-то в кипе бумаг, лысеющий, грузный, с блестящими капельками пота на лбу. Второй — Бенедикт де ла Гарди, гельтский приор Ордена Святого Георгия[3], выглядевший на фоне венатора неправдоподобно маленьким и тощим, словно сушеная слива. Приор так же внимательно изучал цветные витражные блики на стенах и откровенно скучал, сцепив узловатые пальцы.
Хайме застыл в нерешительности.
— Имя? — потребовал венатор.
— Я известен как Черный Кречет.
Сдавленно булькнув, Иеф поднял глаза от бумаг, окинул парня придирчивым взглядом.
— Где это ты известен?
Хайме тяжело засопел, пытаясь найти слова. Так долго придумывал это имя — у каждого охотника должно быть, что-то особенное, яркое. Он придумал себе. И теперь было стыдно — на «Кречета», и уж тем более на «Черного», белобрысый и простоватый парень похож не был никак.
— Настоящее имя? — венатор презрительно скривился. — И чего вас всех в птички-то тянет, а? Чужой славы захотелось?
Хайме набрал воздуха в грудь, едва удержавшись, чтоб не зажмуриться.
— Хайме ван Мейген, экюйе, — громко сказал он.
Имя венатора заинтересовало, он склонил голову на бок, рассматривая.
— Ван Мейген? — причмокнул, словно пробуя на вкус, вопросительно поднял бровь. — Сын Хендрика?
Хайме неуклюже кивнул, вслух ответить толком не вышло.
— Я думал, его сына зовут Филипп…
— Филипп мой старший брат.
Задумчиво пошевелив подбородком, венатор достал мятую тряпочку, промокнул вспотевший лоб.
2
Венатор — охотник, ловчий — почетная должность при королевском дворе. От лат. venatio — «травля диких зверей».
3
Орден Святого Георгия Суринского или драконоборцы — рыцарско-монашеский орден, один из старейших, учрежденный в 1048 году Карлом Отважным. С 1274 года основные силы ордена базируются на Святой земле.