Зимородок поднял глаза и вдруг широко улыбнулся, скаля зубы, словно Хайме рассказал веселую шутку.
— Конечно нет. Все слишком серьезно. Неужели, я похож на дурака, который этого не понимает?
— Но тогда зачем все это? Зачем? Тебе нужно бежать, пока не поздно! Далеко…
— Мне нужно было выгадать время, — сказал Зимородок. — Чтобы Якоб поправился, пришел в себя. Мне нужно, чтоб епископ был уверен, что я сам вернусь к нему в руки. Если бы я просто сбежал, он бы, не найдя удовлетворения в мести мне, легко отыгрался бы на том же Язоне… или Марте. Из-за моей глупости…
Что-то такое мелькнуло в лице, он снова отвернулся. Не легкий выходил разговор.
— Они убьют тебя.
Покачал головой. И снова ухмыльнулся, но ухмылка на этот раз вышла слегка натужной, не очень-то верилось.
— Сначала мы поедем к Якобу, он поколдует надо мной. Он мастер. Потом в Гельт. Меня, конечно, схватят и потащат казнить. Судить будут светским судом, за разбойничье нападение или назовут это как-то еще, поэтому либо виселица, либо колесование. Главное, чтоб голову не рубили, ее уже на место потом не приставишь. Но голову не должны, я ведь не благородных кровей.
Хайме слушал, и волосы на голове вставали дыбом. Голос у Зимородка ровный, спокойный, и звучит легко, как обычно. Только глаз не видно.
— Все будет выглядеть очень натурально, все будут думать, что я умер… очень похоже. Якоб уже как-то проделывал такие вещи, правда не со мной… Но на самом деле я, конечно, не умру и даже ничего не почувствую. Потом меня похоронят. Потом достанут, и Якоб сможет оживить опять. Говорит, главное, чтоб не больше недели прошло, иначе потом сложнее будет. Но это, как раз не проблема.
— Боже мой… — Хайме всхлипнул, перекрестился.
Зимородок фыркнул, пожал плечами и принялся за остывшую похлебку.
Язон появился на третий день, ранним утром. Они уже сами решили двинуться на встречу.
Что-то было в нем не так, даже Хайме заметил. Он несся по дороге, пришпорив коня, только пыль летела столбом. Но оказавшись в нескольких шагах, вдруг притормозил, подъехал медленно, словно неохотно, словно надеясь задержаться еще чуть-чуть, спрыгнул, и выдавил не очень убедительную улыбку.
— Как дела, Уль, — и спросил так громко, помахал рукой.
Зимородку это тоже не понравилось.
— Что у тебя? Рассказывай.
Болезненно дернувшись, скрипнув зубами, Язон набрал воздуху в грудь и на одном дыхании выдал:
— Якоб умер. Марту схватили, как ведьму.
Поджал губы. Такие вещи лучше говорить сразу, особенно друзьям.
Зимородок долго-долго молчал. В лице его, кажется, ничего не изменилось, только чуть затвердело, застыло… едва различимо… Хайме все смотрел на него, пытаясь осознать — что же теперь будет. Без Якоба, наверно, теперь возвращаться нельзя? Затея сорвалась? Уезжать? Прятаться? Думать, как спасти его Марту? Что будет делать Зимородок?
— Еще что? — спросил тот, голос даже не узнать, вроде бы спокойный, ровный, как обычно, но аж до костей пробирает.
Язон напрягся, вытянулся весь, беззвучно шевельнул губами. Потом отвернулся.
— Ладно, поехали, — тихо сказал Зимородок, принялся собирать вещи.
— Слушай! Ты бы видел, какая из нашего Кречета знатная птичка вышла? Крылья футов сорок в размахе, не меньше!
Язон угрюмо молчал, но Зимородок не сдавался.
— Ты бы видел! Как выскочит, ящер крылатый! Я даже сообразить не успел, а там уже клочья в разные стороны летят…
— Угу…
Всю дорогу он пытался развлечь Язона рассказами о драконе, но выходило плохо. Развлекаться Язон никак не хотел.
Ехали все вместе, даже Хайме дали мула, сгрузили все тяжелые вещи кроме драконьей головы и припрятали между камней. Хотелось ехать быстрее, но быстрее не выходило — только лошадей загонять. Да и Зимородок еще не вполне поправился, хоть и не подавал вида, держась молодцом. И все равно, стоило немного проскакать рысью, как у него на пот выступал на лбу. Тяжело еще… Хайме попытался было предложить передохнуть, но Зимородок вдруг неожиданно зло огрызнулся:
— Скоро наотдыхаюсь.
Со всей силы пнул лошадь пятками в бока.
Еле догнали. Больше на эту тему Хайме заикаться не решился. Ком к горлу подступал. Марта у него там… Пока он тут — она там. И Зимородку страшно не хотелось, чтоб она там задерживалась.
Впрочем, Язон изо всех сил заверял, что Иеф особенно-то в обиду Марту не даст, ну посадят ее под замок… ну посидит… все косился на Зимородка… куда он торопиться? Торопиться Язону совсем не хотелось, оно и понятно. Но и не отговаривал, не пытался убедить в Гельт не ехать.