Не важно!
Не страшно! Это его сила, его дар, его судьба! Бессмысленно прятаться от этого — от самого себя не уйти. Нет, не страшно вновь становиться виверном, страшно — не успеть. Страшно — что он не сможет вдруг, не получится. Что опоздает!
Он бежал, задыхаясь, не чувствуя под собой ног. За город, за пределы стен.
Иеф строго наказал — никто не должен видеть, как он оборачивается. Пусть думают, что дракон прилетел со стороны гор.
Скорее!
Может и не было необходимости так бежать, но иначе он не мог.
Только бы получилось, Господи! Прости… или не прощай… все равно… это его выбор!
За ворота, в поле. Оставшись, наконец, один, оглянувшись, Хайме отчаянно подпрыгнул в воздух. Не очень еще понимая, как это происходит, и что нужно делать… Вдруг воздух перехватило в груди — а если выйдет, не получится? В тот раз вышло случайно, помимо воли. Само. Как сделать это самому? Сможет! Должен! Один раз вышло! Вот сейчас…
Но тело само знало, как надо. Крылья резко и широко расправились, делая взмах. И небо само рванулось к нему на встречу безбрежной синевой. Дикий рев вырвался из глотки. Небо! Высокое небо! Хайме кричал, дурея от счастья. Он летит! Господи! Он летит! Ветер свистит, трепля кожистую перепонку крыльев, подхватывая, унося ввысь.
Полетать бы так, вволю!
Облака — можно потрогать рукой…
Полетает еще. Больше не страшно. Сейчас — главное успеть!
Когда под ним показалась колокольня собора Святого Петра — начал снижаться. Люди бежали под ним, кричали, суетились, разбегались кто куда, захлопывали окна. Только на улице уже появилась вооруженная арбалетами городская стража. Убьют…
Стрела свистнула совсем рядом, еще одна! Третья пробила крыло. Хайме взвыл от страха и боли, крыло задергалось… но пока ничего, слушается…
Потом. Сейчас главное успеть! Главное, чтоб получилось.
Вон там Зимородок.
— Унес!
Снова запыхавшийся Бергес появился на пороге.
— Унес. Куда лететь — я ему объяснил.
Иеф шумно, с облегчением, вздохнул.
— Хорошо. Язон, слушай, я сейчас уйду, дракон в городе, паника, нужно его ловить, наводить порядок. Сейчас созовут городской совет, я должен быть там. Так что… Оружие у тебя есть?
— Есть, — он коротко кивнул, — мы принесли.
— Хорошо. Если понадобится еще, спроси у Бертрана, он покажет. Думаю, к вам сегодня придут. Заприте все двери, окна, и смотрите в оба, боюсь, как бы дом не подожгли. Если что — уходите, не вздумайте из дома что-то выносить-спасать, главное сами. Парни твои как?
— Парни крепкие, едва ли не с младенчества со мной в море ходили, и бури и пираты, чего только не насмотрелись. Да и зять тоже. На них положиться можно.
— Хорошо. Я еще вам солдат пришлю. Много не смогу, сейчас в городе, сам понимаешь, что творится. Но троих-четверых, вам не помешает, — венатор задумался, потер подбородок, — Отто Носатого пришлю, ты его знаешь, и троих с ним. Никому больше двери не открывать. Понял?
— Да понял, не маленький.
С улицы доносился шум, суета, где-то рядом колотили в двери, что-то орали. Пока не к ним.
На лестнице бледная, как полотно, Гертруда. Замерла, увидев Иефа.
— Вы уходите, мессир?
— Да. Мне надо идти. Я пришлю вам солдат в охрану.
Гертруда бледнеет еще больше, хотя, кажется, это уже не возможно.
— У Мари начались схватки, мессир…
Очень вовремя, ничего не скажешь! Теперь не уйдешь отсюда, что бы ни случилось.
Чертов Зимородок! Провалиться б ему в ад!
Ничего, отобьются. Должны, как же иначе.
Выдохнул, утер ладонью лицо. Ничего… Обойдется. Как-нибудь…
В том, что придется драться, Иеф не сомневался. Вот так, это не сойдет с рук. Епископу, конечно, не в чем его обвинить официально — дракон унес. Но пропажу Зимородка он не простит, найдет виновных. Вряд ли уж сильно-то сомневается. И воспользовавшись беспорядками, подошлет своих головорезов.
Гертруда молча заламывает руки.
— Идите к дочери, не волнуйтесь. Если что надо — спросите Бертрана, он подскажет где взять.
Пусть. У нее сейчас свои заботы.
Бегрес вытаскивает из чехла арбалет. Готов драться. Сыновья стоят рядом.
Справятся. Язону, конечно, до Зимородка далеко (и слава Богу!), но ведь и он когда-то… было дело! Наемник, брабантский арбалетчик, побывавший на Святой земле, и ни разу рука не дрогнула. Да и у купца жизнь не спокойная, отправляться с товаром в далекие земли — каких только опасностей не встретишь на пути. Впрочем, Язон уже лет пять как из Гельта никуда сам не ездит, переложив на верных людей. Но сноровку не потерял. И глаз зоркий, и рука твердая.