Дверь широко распахнулась.
Глава 8 Эта щель слишком узка для шестерых
Дверь широко распахнулась.
Я уже думал, сейчас ворвутся мордовороты и намнут нам бока. Но вместо этого...
Вошел какой-то стройный дядька. За ним как собачка с несчастным видом влетел стражник.
Этот чувак, был одетый в черную робу с красными пуговками, чёрные брюки и мягкие сапоги.
Не выше Радиона, может, чуть-чуть худощавее. Однако лет ему больше, клочья волос торчат с обеих сторон лысины, на щеках недельная щетина.
— Стражи не надо, — промолвил важный мужчина.
Чиновник как ошпаренный вскочил, поклонился на ходу:
— Государь советник Велемир!
— Он признает свою вину, мы рассмотрим ваше дело, — сказал Велемир. Глаза его как угольки на мгновение зацепились за Радиона и меня. И потом он так, для приличия, добавил. — Попросите прощения у гостей.
— Прошу прощения, господа, — чиновник как жалкий подлец извинился.
Велемир, приблизился к нам и не глядя сказал ему:
— Спасибо. Теперь, если вы не против, я тут немножко займусь государственными делами.
Чиновник пытался что-то сказать, но лишь разочарованно закрыл рот. Тяжело дыша, он покинул свой кабинет, словно котелок с кипящим говном.
— Я так полагаю Радион Бондарев, сержант первого легиона, — бегло произнес на простонародном советник Велемир. Его умные глаза метались по жрецу и обратно. — Когда мы виделись в последний раз, у вас не было седых волос, а у меня лысины.
— Сейчас я предпочитаю называться жрецом Перуна, — не желая зацикливаться на этом, Радион протянул ему руку, и мужчина пожал ее с блеском в глазах. — Но всё остальное вы запомнили. Это было в Чернотопье, битва с монстрами при Третьем Сдвиге.
Советник кивнул и направился к тяжелому столу, который освободил чиновник.
Он остановился у стены, рассматривая большую нарисованную от руки карту.
— Зима семьдесят шестого, снег доходил лошадям до брюха, — вспоминал Велемир. — Многих тогда уничтожили клыкастые упыри, но мы все-таки смяли армию Черного Воронара. Проклятый колдун, будь он не ладен.
Радион тяжело вздохнул. Было видно, что ему тяжело вспоминать те события.
— Пожалуйста, воспользуйтесь стульями, — предложил Велемир, чувствуя, что его настроение ухудшается, и сел сам.
Он с интересом наблюдал как мы тащим два кресла от стены к столу.
— Не могу поверить, что он даже не предложил вам присесть.
— Не думаю, что я ему очень нравлюсь, — ответил Радион.
— Мелочность. Канцелярские крысы, что с них взять.... — прокомментировал советник.
Когда мы уселись напротив него через стол он обратил на меня свой взор:
— Это твой ученик?
— Сын барона Кречетова, — напряженно ответил Радион.
— Понятно... — Советник покачал головой, осторожно срезая воск с конверта тонким острым лезвием.
Мы с Радионом сидели молча затаив дыхание.
— Так понимаю единственный наследник? Всё ещё владеете, сколько помню, имением в Новой Славе? — Спросил он, переводя взгляд на меня.
Я молча кивнул.
На самом деле я хз, где это находилось. Но стоило делать вид, что я владею. Радион сказал, что я должен больше молчать, чтобы не вызвать подозрения.
— Не совсем время заморачиваться этим, — возразил Радион.
Велемир слегка кивнул, соглашаясь. Затем отложил серебряный резак для бумаги и открыл конверт.
Вытащив письмо, он пробежался по строчкам. Его лицо оставалось нейтральным, если не считать того, что он прикусил зубами нижнюю губу.
Затем неожиданно сменил тему:
— Кто убил барона Радомира Кречетова?
— Предполагаем его двоюродный брат, дядя этого мальчика, — с готовностью ответил Радион, глядя на меня. — Так же, верно?