Я почувствовал, что взгляд Алтынсу пронизывает меня насквозь.
Кублай-хан продолжил свою речь:
— Моя семья настаивала на другом браке для нее, — сказал он мне голосом, лишенным теплоты. — Они говорили, что ее лучшие годы прошли даром. Я медлил, искал того, кто бы был достоин ее. Что я получу за испорченное сокровище, Ярослав? Вы причинили мне большой вред.
Его слова пронзили меня. Черт возьми, как я попал в эту переделку?
— Вы думаете, что убить меня будет достаточным возмещением? — спросил я, стараясь сохранить спокойствие, несмотря на панику. Моя жизнь на кону, поэтому я знал, что нет времени на колебания.
— Либо вас, либо убить вашего слугу, — произнес Кублай-хан, его голос звучал угрожающе. — Мне нужно восстановить свою репутацию.
— Какой у меня есть ещё выбор? — мои мысли бегали в поисках выхода из этой тупиковой ситуации. Я был бы не прочь избавиться от пирата, но нужно найти что-то получше.
Кублай-хан презрительно покачал головой. Его веки, подведенные карандашом, добавили ему отталкивающую неприязнь.
— Вы покупаете то, до чего дотронулись, — холодно ответил он. — Но, к сожалению, Алтынсу гораздо выше вашего уровня.
Его последние слова сопровождала едва заметная ухмылка, и я понял, что моя жизнь висит на волоске.
— Возможно, — начал я, и в глазах Алтынсу замелькала тревога. Я почувствовал, что что-то не так.
«Она не знает, бедняжка,» — подумал я.
Но я не мог остановиться сейчас. Это была бы ужасная смерть для Олафа, если бы он знал.
— Я повелитель Руси и князь Новгорода, — мое откровение ошеломило собравшуюся толпу до полной тишины.
— Повелитель Руси — хорошая отправная точка, — неожиданно сказал Кублай-хан. Его ястребиный взгляд не отрывался от моего лица, и наш разговор перед всеми этими людьми был странным.
И вдруг я понял, что они все были свидетелями. Хитрый Кублай-хан действительно устроил великолепное представление. Просто спектакль из живых актеров, которые сами не подозревали о своей игре.
— Государь, — предостерегающе сказал мне Добрыня, но было уже слишком поздно.
— Я все еще молод, — невозмутимо ответил я.
«Но я знал, что старше его сестры».
— В таком случае, каково самое сокровенное желание князя всея Руси? — театрально спросил Кублай-хан. Более шестидесяти пар глаз повернулись ко мне, чтобы услышать мой ответ.
«Желание твоего сердца,» — сказала мне Дана, когда мы сидели на острове. Она спросила меня чего я больше всего хочу.
И теперь мне пришлось раскрыть это. Хотя я не имел представления, что это может быть. О том, чтобы уединиться с очаровательной сестрой хана, не могло быть и речи. Несмотря на то, что это был желанный исход.
Получение золота или монет звучало как что-то незначительное. Хотя это была лучшая и более осуществимая из всех идей.
Я не мог рассказать им о проклятом мече. Эти суеверные жители наверняка пришли бы в ужас от этого. Они, вероятно, оставили бы меня в живых. Но просто содрали бы кожу. А моих спутников сразу убили бы, как пособников дьявола.
Итак, я выбрал первое, что вспомнил.
Что подразумевалось, но никогда не упоминалось при беседах с Даной. Возродить древнюю Империю и стать новым Императором мира. Прямо как в древних легендах. Это означало, что я должен завоевать всех. И северян и степняков. И всех кто встретится мне на пути.
— Мое желание Золотой трон Императора, — сказал я.
Глава 11
В жены ханскую принцессу
Войдя в громадный шатер, Добрыня схватил меня за локоть. Он сморщился так, что его лицо приобрело почти угрожающий вид.
— Что вы себе позволяете, государь?
Даже старый лысый осел выглядел лучше.
Глубоко вздохнув, я подождал, пока ноги перестанут дрожать, и сказал со всей серьезностью:
— Отпусти мою руку.
— Подумайте, что вы делаете с людьми, — хмуро бросил Добрыня, и его стальная хватка ослабла. Но локоть все еще пульсировал от боли.
— Я делаю то, что должен делать, — сказал я, делая шаг назад и не желая вступать в драку с ветераном. — Что тебя внезапно охватило?