— Пока нет. Помоги с якорем, — приказал я ему.
Ведущие всадники замедлили темп, когда заметили, что за ними наблюдают. Потом, словно получив команду, половина из них резко рванула к нам. Остальные выстроились строем, готовясь к выстрелам из луков. Я узнал их, и кислота взбурлила в моем желудке снова.
— Паромщик, вытаскивай нас отсюда! — с тревогой приказал я Даниле. Ему только что удалось поднять каменный якорь из воды при помощи Добрыни.
Паромщик взглянул в мою сторону, на его лице отразилась тревога. Это была не полномасштабная атака, но близкая к этому. Лошади, которые приближались к нам, казались ранеными.
— Поторопись, дурак! — взорвался я и оглядел плавучий плот в поисках укрытия.
Конечно, понимая, что там ничего нет.
— Во что это превратилось, — пытался сказать паромщик, но внезапно в небе засвистели стрелы. Их первоначальный полет затерялся в шуме бурлящей реки. Двое местных моментально упали, но остальные промахнулись. Лишь пара стрел упала в воду в метре от плота.
— Шевелись, черт возьми! — взревел я и начал дергать за веревки, пытаясь заставить плот двигаться. Добрыня следом за мной. Это кажется выбило паромщика из ступора и он сам начал тянуть за веревку.
Когда наш плот начал отдаляться от берега, первые всадники начали атаковать местных жителей, словно призраки.
Я не видел других подробностей о том, что происходило на берегу реки. Но одна стрела попала в сына паромщика, ошеломленно стоявшего на своем плоту, и пронзила его правое бедро. Он застонал, схватившись за рану, и, спотыкаясь, двинулся вперед. В этот момент три стрелы достигли нашего плота и вонзились в бревна.
Ублюдки нашли выход.
— Сын! — закричал паромщик, увидев, как парень упал на палубу своего плота. Теперь он остался позади нас у причала, с еще двумя стрелами в спине. — Нет! Боги! Нет!
Встревоженный мужик отпустил веревку, и перепрыгнул через перила в реку. Он пытался вернуться, чтобы помочь своему ребенку.
Ужасная идея. Слишком сильное течение тянуло его все дальше от берега. Пока он не сдался и не пошел ко дну. Мы молча наблюдали, как он тонет, и все это в течение пары минут. Даже меньше.
— Боги. Мы все умрем, — прошептал кто-то позади.
— Добрыня тяни веревку! Олаф, иди сюда! — рявкнул я, взяв на себя ответственность и выводя всех из уныния. И как раз вовремя. Начался еще один залп от приближающейся группы конных лучников.
Я пригнулся и прыгнул за ящиками с припасами. Стрелы попали в затопленную палубу плота и сломались, некоторые застряли. Перекатился, вода плеснула мне в лицо. Положил руку на большой квадратный щит и вытащил его.
— Тяни!
Я мгновенно повернулся, бросаясь обратно к Добрыне и Олафу. Их тяжелое дыхание звучало громко, вены на шеях стали темно-красными и набухли. Я передал Олафу щит, который он надел на спину, заняв место в конце линии. Я бы хотел встать перед ними обоими, но Матвей остановил меня, положив руку на мое колено.
— Помогите женщинам, вы слишком ценны, — прошипел домовой, его взгляд был свирепым.
Один из наших мулов закашлялся кровью и упал на колени, стрелы пронзили его спину.
Подсобите государь! — Добрыня призвал на помощь.
Мне пришлось действовать, и я не медлил.
— Укрыться у лошадей! — крикнул я девушкам, сам лихорадочно проверяя привязи животных. Плот трясло во все стороны, река ревела под нами, а лошади фыркали и ржали от испуга. Добрыня командовал, поддерживая темп, когда мы пересекли середину реки. Новые стрелы продолжали свистеть в нашу сторону. Мои нервы были напряжены.
— Тяни!
Почти все лучники стреляли в нашу сторону с берега. Но, к счастью, мы медленно, но уверенно отдалялись от них. Тем не менее, мы оставались привлекательной мишенью. За полчаса мы потеряли еще двух животных — лошадь и мула, прежде чем достигли берега. Все мы были измотаны, даже женщины, которые лишь помогали Олафу на последних метрах.
— Они готовят еще один плот! — проорал Добрыня, пытаясь сплюнуть пересохшим ртом.
— Да, — пробормотал я, сжимая челюсти от гнева. Нет выхода, пришлось принять это решение. Мои пальцы с трудом развязывали веревки на шеях животных.
— Алтынсу, прикажи девушкам распределить припасы. Ты едешь со мной. Девчонки возьмут твою кобылу. Я пристально осмотрел оставшееся стадо, добавив. — Оставьте осла.