— Эммм… советник, — запнулся я на полуслове. — Я надеялся найти… жреца Радиона…
На самом деле я просто хотел стать богатым и жить без забот. А жизнь князя была далека от забот и безопасности.
— Он, вероятно, мертв, — оборвал меня Велемир с гримасой. — Слишком много смертей вокруг вас, государь. Друзья и союзники падают, как мухи. Вы потеряли большую часть своей семьи, но у вас остались мать и сестры.
Я не понимал, к чему всё это ведет. Неужели он хотел, чтобы я воевал одновременно со всеми. Но как?
Однако, Велемир решил не торопить события:
— У меня есть для вас несколько приготовленных покоев, государь, — сообщил он мне.
— Спасибо, я благодарен, — ответил я, прищурившись от сухости во рту и вкуса мёда. — Но моя жена остановилась в гостинице у порта. Я хочу навестить ее.
— Государь женат, — произнес он, откладывая все остальные детали на потом.
— И устал, — добавил я, стараясь держаться вежливо.
— Когда вы вернетесь, комнаты будут свободны, князь Ярослав, — сказал советник, уступая нам дорогу.
Когда мы мчались по катакомбам, Добрыня старался не отставать от меня. Его многочисленные попытки завязать разговор обрывались моим ворчанием и обещаниями поговорить «позже».
— Вы должны рассказать мне, что произошло.
Даже то, что нам пришлось вести лошадей пешком из-за толпы на улицах, не остановило его.
— Он посвятил меня в свои планы, — сообщил я, останавливаясь у рыночного прилавка, чтобы вздохнуть.
— Он сделал это? Что ж, это замечательные новости, — отозвался Добрыня без особого энтузиазма, сканируя меня взглядом.
— Что? — я взорвался, не обращая внимания на его внимательный взгляд.
— Почему он это сделал?
— Что ты имеешь в виду?
Добрыня пожал плечами.
— Я думал о причинах этого.
— Он, вероятно, чувствовал себя виноватым из-за убийства старика, — я откинул волосы с лица. Мне срочно нужно было подстричься и побриться.
— Да, обычно так не делают, — настаивал Добрыня. — Он даже не знал вас толком. Возможно, это…
— Подозрительно? — дополнил я, ухмыльнувшись, так как Добрыня не закончил свою мысль. Должно быть из-за шрама это выглядело угрожающе.
— Я бы так не сказал, государь.
— Ты только что намекнул на это, — настаивал я.
— Нет, просто подумал, что это странно. Вот и всё.
Я надул щеки, а затем выпустил воздух. Добрыня дал мне время подумать, хорошо знакомый с мимикой, которую я принимаю, когда нахожусь в режиме созерцания.
— Я думаю, нам нужно ударить с тыла по княжеским войскам, — наконец сказал я, выпустив весь воздух.
Добрыня сделал двойную попытку.
— Государь? Вы, конечно, не имеете в виду государственный переворот?
— Вернуть то, что по праву, — сказал я, оглядываясь по сторонам. Хотя люди поблизости выглядели хитрыми как черт. И, вероятно, мошенниками, никто не выделялся достаточно сильно.
Пока что.
— Это… ну, благородные люди склонны воевать между собой, — предположил Добрыня. — Когда-нибудь слышали поговорку «пауки в ведре»?
Я этого не слышал.
Хотя я слышал другое.
«Если хочешь потерять кошелек, проведи время на рынке.»
— В любом случае, — продолжил я. — Нам нужно двигаться, Добрыня. По крайней мере, четыре человека собираются ограбить нас, приближаясь со всех сторон.
Добрыня огляделся, нахмурившись.
— Откуда вы знаете, государь? — Встревоженно спросил он.
Я ответил небрежно, самодовольно пожав плечами.
— Это профессиональная тайна.
Алтынсу была как свежий ветер в знойной пустыне. Ее длинные черные волосы, только что облитые ароматной водой, играли на ветру. А ее лицо без макияжа выглядело еще привлекательнее. Когда я вошел в комнату, мне казалось, что я попал не туда.
— Ярослав, — шепнула она, отступая, чтобы пропустить меня. — Ты… чувствуешь этот ужасный запах?
Я кивнул. Да, это точно она. Я протиснулся внутрь, оставляя грязные следы на полу.
— Ты всегда так открываешь дверь? — буркнул я, садясь на кровать и стаскивая сапоги.