Далеко на юге, за рекой, лежало Нефритовое озеро. За ним были джунгли и стена гор. В ясный день можно было увидеть эти горы за сотни километров. Они были высокими и громадными.
Поднял руки к двум лунам Леля и Фата.
Сокровища и монстры. Опасность и награда.
Подумал о человеке в порту. Что за незнакомец? Оставил ли я след, чтобы меня смогли найти?
«В конце концов я всегда побеждаю,» — подумал я.
Правило вора номер семь. Если думаешь, что не облажался, то это не так. Наверняка. И следующее за ним в списке. Старый вор заставил меня запомнить их, когда я еще слонялся по улицам.
«Будь готов к бегству, если почувствуешь опасность.»
Я глубоко вздохнул в панике, мои инстинкты кричали. Мне нужен другой план. Другая жизнь.
Мой взгляд обратился на запад, к зловещей и безмолвной пирамиде. Я посмотрел на стражников, стоящих перед воротами. А затем мой взгляд переместился к усеченной вершине пирамиды. Я вспомнил гигантское отверстие и запах серы. Кровь застыла в жилах. Дракон был в нашей спальне!
Дракончик щёлкнул раздвоенным языком, кровать заскрипела. Я медленно повернулся, мои глаза пытались привыкнуть к темноте в комнате. Бордовые глаза рептилии горели, как факелы. Кожистые крылья были собраны назад, длинный коготь завис над Алтынсу. Коготь на нём был размером с небольшой кинжал.
Чешуйчатый хвост, похожий на жало скорпиона, проводил линию вверх у её горла.
— Ррррррр!
— Приятель, — прошептал я, чувствуя, как от волнения пересохло в горле. — Нет.
Осторожно шагнул ближе. Дракон внимательно следил за мной, раздувая ноздри и улавливая запах. Я протянул руку, надеясь на чудо.
— Иди сюда. Не причиняй ей вреда. Пожалуйста.
Сухарь моргнул, его взгляд переместился на мирно спящую Алтынсу, затем он снова щёлкнул языком. Я почувствовал, как моё сердце ускорило свой ритм. Дотянувшись до кинжала, крепко сжал его рукоять.
— Она моя, — сказал я дракону, а Сухарь фыркнул в ответ. — Пара. Возлюбленная. Понимаешь? Тому, что принадлежит мне, ты не должен причинять вреда.
Дракон внимательно выслушал меня. Понял ли он мои бормотания, я не знал. Наконец, Сухарь ещё раз понюхал её живот и убрал своё жало.
Двигаясь необычайно бесшумно для такого крупного существа, он поставил когтистую лапу на пол. Затем расправил свои большие крылья. Ещё раз фыркнув, дракон пролетел над моей головой в открытое окно. Я подбежал к окну и увидел, как он взмахивает крыльями и улетает над спящим городом.
Чёрт.
«Боги помогают нам,» — подумал я, совершенно ошеломлённый. — «Он может выбраться из пирамиды.»
— Ярослав? — сонным голосом спросила Алтынсу. — Это ты?
— Да, — прохрипел я, как будто проглотил ведро, полное гравия. — Не волнуйся. Возвращайся ко сну. Всё в порядке.
— Мне приснился сон, — сказала Алтынсу, вставая и опуская свои маленькие ножки на пол. Звон браслетов на её ногах был для меня как предупреждение, заставляющее сердце биться ещё быстрее. — Я летала на драконе, — тихо усмехнулась она, заметив выражение ужаса на моём лице.
«Я прикажу установить решётки на эти проклятые окна», — решил я, чувствуя, как пересохло во рту.
— Да ладно тебе, — игриво сказала Алтынсу, показывая свою оголенную грудь. — Это был прекрасный сон. Очень расслабляющий и волнующий одновременно.
— Что в этом было прекрасного? — прохрипел я, пытаясь придумать способ исправить непоправимое.
— Во сне, — с улыбкой ответила ханская принцесаа, обнимая меня. — Я была беременна.
У меня не осталось ни сил, ни интеллекта, чтобы придумать достойный ответ. Поэтому я просто молча обнял её в ответ, надеясь, что худшее позади.
На следующее утро первым делом я застал Семена, разглядывающего руины Амфитеатра.
— Привет, здоровяк, — поприветствовал я его.
— Привет, государь, — ответил он. — Ты не выглядишь счастливым.
Прочистив горло я уставился на свои сапоги.
— Просто устал, ты знаешь.
Семен кивнул, и его голос звучал печально.