Ни один мускул не дрогнул на его лице. Он ненадолго задумался, поглаживая ладонью волевой подбородок с двухдневной щетиной. Интересно. Тоже, как и дедуля, не признает безвозвратное удаление волос? До того, как отпустить бороду, тот предпочитал бриться каждый день и все твердил: мужчина без щетины что юнец.
– Несколько лет, – наконец ответил Прохор. – Мы встречались с Иваном Сергеевичем пару раз. Я пытался купить у него эту ферму. Но тот уперся. Не продал. Сказал, что ему душевное равновесие важнее денег. Это, как я понял, он про свою жену говорил. Я же купил соседнее хозяйство, и мы иногда с ним проводили вечера за стаканчиком иллисе.
После его слов моя подозрительность чуть прижала уши. Похоже, это действительно тот самый Прохор, раз знает, что дедуля любил укрыться на ферме от зоркого взгляда бабули. Ее-то сюда никакими коврижками было не заманить. Но все же мне стоит еще кое-что проверить.
– А что ты здесь делаешь? – спросила я.
– Присматриваю за фермой, – пожал он плечами. – Вот, сети чинил в болоте. А тебя как сюда занесло?
– Отдохнуть приехала, – ляпнула я первое, что пришло в голову.
Мужчина не удержался и весело хмыкнул. Не поверил. Да и кто бы в здравом уме поверил бы? Местечко совсем не способствует комфортному отдыху. Но Прохор лезть с расспросами не стал. Похоже, он действительно друг деда, и мне можно немного расслабиться.
– Ты когда уезжаешь к себе на ферму? Успеешь мне тут все показать? – спросила я.
Мужчина посмотрел на меня своими серебристыми глазами, обрамленными грустными ресницами, и тяжело вздохнул. Помолчал немного, потирая переносицу, и с выдохом ответил:
– Видишь ли… Тут такая ситуация…
Нехорошие предчувствия сразу схватили меня за грудки и приготовились трясти. Надеюсь, он тут не живет. Мне такого соседства не надо: мало ли что взбредет в голову одинокой скучающей женщине. Еще кинусь на него с домогательствами. Некрасиво получится.
– Короче, я тут живу, – наконец закончил он и извиняюще взглянул на меня.
Не зная, что ответить, я молчала. Неудобно как-то сразу после знакомства указывать на дверь. Но, похоже, придется. И только открыла рот сообщить ему вести, как он быстро заговорил:
– Моя ферма не так давно утонула. Мне нужно совсем немного времени. Разрешишь здесь пожить? Буду помогать и не мешаться. А через пару недель улечу.
Вот же невезение! Мне помощь, конечно, нужна, но я не рассчитывала на столь близкое соседство. Я думала, он будет иногда приезжать со своей фермы, чтобы немного помочь, и все. А что теперь получается? Еще и жить с ним вместе. А с другой стороны, не выгонять же его?
А мужчина словно почувствовал сомнения, кружащие в моей голове, и устремил на меня взгляд своих потрясающих глаз. Даже мордашку просительную скривил. Получалось весьма неубедительно, но все равно сработало. Отказать ему я не смогла. Ладно, ферма не маленькая, разместимся.
– Хорошо. Покажи, где моя комната. Умоюсь, и мы с тобой продолжим.
Почему-то на такой простой вопрос Прохор снова замялся. Кашлянул в кулак и неуверенно ответил:
– Жилое только это помещение. Остальные непригодны.
Обреченно прикрыла глаза. Да что же это такое? Расстояние между нами сокращается слишком быстро: сначала были дальние соседи, затем оказались сожителями на ферме. А теперь уже одна комната на двоих. Дальше что? На одном диване ютиться будем? Выдохнула, стараясь успокоиться. Нужно решать проблемы по мере их поступления.
– Где ты спишь? – спросила я.
Прохор кивнул в мою сторону. Ясно. Диван занят.
– А я?
И только попробуй снова указать на диван! Видимо, поняв все из моего прищуренного взгляда, мужчина недолго помолчал, а затем ответил:
– Принесу с закрытых блоков кровать. Поставим вот там, – он кивнул в направлении пустого угла. – Повесим ширму, и у тебя будет своя комната. Пойдет?
Очень хотелось сказать «нет». Но что поделать? Деваться мне некуда. Эта ферма – идеальное укрытие. А выставлять на улицу дедушкиного друга как-то не по-человечески. Придется потерпеть. Обреченно кивнула, соглашаясь.
– А помыться можешь вон там, – широко улыбнулся он и указал на дверь, из которой сам недавно вышел. – Все прилично, и полотенца есть.
И тут я вспомнила, что одни только полотенца меня не спасут: одежда-то вся утонула, болото ей пухом. А та, что на мне, была в весьма плачевном состоянии. Снова взгрустнулось, и я тяжело вздохнула.
– Что-то не так? – прозвучал заботливый голос Прохора.
– У меня чемодан утоп. Можешь поделиться одеждой?
Неудобно как-то у незнакомого человека сразу в долг просить. Но мужчина, не замечая моего смущения, бодро поднялся и позвал за собой. Мы подошли к встроенному шкафу, и он открыл изогнутую железную дверь.