— Но вы не знаете обо мне всей правды.
— Я не ошибаюсь, — твердо сказала Лэйнор. — Вы редкий человек. Вы искренни, вы всегда честны — жаль, что не с самим собой. Мы всего лишь случайные союзники — со мной вы держите дистанцию. Но я откровенна с вами, я не хочу поступать иначе. Чего вы так опасаетесь? Неужели самого себя?
— После случая с Блэком я не слишком могу верить людям.
— Все останется между нами.
— Но вы и в этот раз совершенно правы. Я действительно боюсь самого себя.
А сказать это невыносимо сложно, но чистосердечное признание облегчает вину.
— Я оборотень.
Лэйнор покосилась, недоверчиво закусив губу.
— Я не эксперт, конечно, — осторожно начала она, — но вы уверены в этом диагнозе?
Сложно не увериться, когда каждый месяц становишься чудовищем. Даже если настоящее отчаяние пришло шестнадцать лет спустя после первого полнолуния.
Когда закончилось детство, а потом ушли один за другим друзья — вот тогда начался настоящий ад.
— Психоз, если он не явно выражен, может быть диагностирован ошибочно. Расстройства мышления и восприятия я у вас не заметила.
— Я настоящий оборотень. Сейчас человек, но в полнолуние — волк.
— Это невозможно, — опрометчиво возразила Лэйнор. — Я не знаток легенд, но… Нет-нет, я вам верю, — она помотала головой, как будто отгоняя ночной кошмар, — но…
— Я был обращен еще в детстве. Разумеется, против собственной воли, но с тех пор мне пришлось с этим жить. Это… как клеймо. Как проклятье. И это необратимо.
Лэйнор побледнела, но вряд ли это было вызвано испугом. С трудом разлепив губы, она спросила:
— В чем заключается ваша опасность?
— Оборотни не контролируют себя во время превращений. Они могут напасть на любого, кто окажется рядом.
— И результат?..
Машина шла на предельно разрешенной скорости. Лэйнор по встречной полосе обошла старую телегу, тащившуюся по дороге. Крупный мужчина показал вслед машине очень неприличный жест, но Лэйнор даже не огрызнулась.
— Еще один оборотень. Но на моей совести этого нет.
Лэйнор молча кивнула, но стала необъяснимо мрачной.
— Сначала я обучался дома по обычной школьной программе. Но в одиннадцать лет я смог поехать в Хогвартс, потому что Дамблдор заверил моих родителей, что обеспечит мою изоляцию в полнолуние. И он действительно это сделал…
— И вы ему благодарны?
— Он дал мне дорогу в магический мир. Помните, я говорил вам о том, что у вас моя проблема не так бросается в глаза? — Лэйнор снова кивнула. — Все эти годы я как-то перебивался, то на одной должности, то на другой… Мне то и дело приходилось увольняться, не потому, что кто-то понимал, кто я есть, конечно, а потому, что никому не нравились мои отлучки…
Ориентируясь на какие-то только ей известные признаки, Лэйнор притормозила и начала всматриваться в обочину. Наконец она увидела проплешину между деревьями и аккуратно завела туда джип. По кузову машины настойчиво застучали ветки, скорость упала до минимума.
— Но почему вы не остались в своем мире? Если Дамблдор… — начала было Лэйнор и тут же прервала саму себя. — Ну конечно, у вас легко могли догадаться о том, кто вы есть. Я так понимаю, что это не самая лестная характеристика.
— Более чем. Оборотни не живут вместе с магами. Их обычное занятие — насилие и грабежи. Может быть, я — единственное исключение, но мне это не помогло.
— Тогда какого же дьявола, — простонала Лэйнор, едва не упустив руль, когда машину подкинуло на ухабе, — вы поддались на уговоры Дамблдора? Неужели вы не понимали, а он не знал, что вы все равно останетесь в вашем чертовом мире изгоем? Вы были ребенком, но о чем думали ваши родители? Вы же учились, пусть дома, но учились, вы как-то избегали опасности… А Снейп, — вспомнила она, — выходит, тогда устроил охоту за вами?
— За мной. Блэк и Поттер быстро догадались, в чем дело, вы правы — в нашем мире скрыть, что ты оборотень, невозможно, особенно, если годами делить одну комнату на четверых. Чуть позже и Снейп догадался тоже — и счел это прекрасным поводом для нашего исключения из школы. И Блэк, обозлившись на слежку, которую устроил за мной Снейп, однажды подсказал ему, как можно проникнуть в мое укрытие. Повезло, что Джеймс вовремя вытащил Снейпа — если бы я его укусил…