Они оба пытались уговорить Николая у них сегодня остаться, когда из офиса вернулись.
— Коля, поверь мне, даже то, что кто-то топчется за стенкой, уже не дает окончательно рехнуться мозгами, — негромко говорил Стас, оставив Миру сидеть в машине, пока сам вышел попрощаться с кузеном у его дома.
Вроде брату говорил, а ей болью внутри отозвалось. До сих пор вину чувствовала за то, что любимый мужчина тогда пережил, хоть ничего не знала и не участвовала в планировании того треклятого цирка! Подтянула ноги, обхватив себя, ощущая зябкость летней ночи.
— Верю, Стас. Но я точно знаю, что она жива. Я злюсь… больше на себя, волнуюсь о Лесе до безумия, но… Благодаря и вам, в том числе, я знаю, что Леся целая. Я справлюсь, обещаю. А ты о жене заботься, ей уже давно пора спать, я вас и так измотал, — точно не собирался поддаваться уговорам Коля.
— Мы — семья, никто и не думал, что ты один останешься в подобной ситуации, — хмыкнул Стас, но больше не настаивал, уважая решения брата. Хлопнул его по плечу на прощание и вернулся к ней в машину.
А Мира тут же обняла мужа, уткнувшись носом ему в шею.
— Замерзла, — хрипло объяснила, когда Стас ее в объятия сгреб, стараясь в глаза заглянуть.
И поняла, что муж все просек, но не требовал объяснений. Крепко обхватил руками, согревая своим теплом. А ей больше в этот момент и не нужно было ничего, кроме как жар Стаса ощущать. Как ни крути, а тяжелый день, хоть и есть огромная надежда.
И вот сейчас Мира проснулась, поняв, что Стаса рядом нет, видимо, это и заставляло крутиться в кровати. Но когда села, собираясь идти искать мужа, заметила его темный силуэт в кабинете, который от спальни отделяла стеклянная перегородка и плотная штора. Стас стоял у окна и смотрел на улицу…
И черт знает, что в этом виде вдруг подтолкнуло сознание Мирославы к озарению!
— Стас! — позвала она мужа охрипшим от волнения голосом.
Любимый тут же развернулся, едва не метнувшись к ней.
— Я здесь, белла. Ты чего не спишь? Не так что-то? — кажется, она его встревожила…
Он теперь, в принципе, излишне переживал о любой мелочи, касающейся Миры. Но не ей было попрекать его этим.
— Нет, не то! Нормально, — покачала головой, стараясь оформить словами посетившую ее догадку. Нервно сжала пальцы в кулаки. — Авраменко! Помнишь?! — наверное, еще больше туману нагнала своими непонятными вскриками.
— Что именно? — уточнил Стас напряженно, сев на постель возле нее.
— Жена его! Ты говорил, что у нее свой договор был с Шустом, потому она и…собой пожертвовала… Не твой заказ, — сбивчиво начала делиться Мира, ощутив, что ее потряхивает адреналином азарта. — А если это и был ее заказ?! Если она ради дочери на это пошла?! Чтоб Олеся убежала?!.. Не деньгами, которых, ты говорил, не хватает, а у жены Авраменко в свободном распоряжении могло не быть. Черт знает, как он ее третировал еще, многое же всплыло. Может, и дочь кошмарил. И вот мать мах на мах… Дело за дело?! Ради своего ребенка… — посмотрела на любимого, стараясь в темноте выражение глаз понять. А сама невольно совсем плоский еще живот накрыла ладонью. Инстинктивно как-то вышло, словно тоже уберегая… неясно от чего.
Стас молча проследил этот жест. И тут, вместо того, чтобы отвечать что-то, жадно в ее губы впился, обхватив за плечи.
— Белла — ты гений! — муж, тоже осипнув от охватившего его воодушевления, оторвался, наконец, от ее губ, когда оба почти задохнулись. — Я это всегда знал, — ухмыльнулся довольно.
И пока она приходила в себя, поплывшая и от поцелуя, и от явно довольного восхищения любимого мужчины, Стас уже потянулся за своим мобильным.
— Коля, давай к нам, быстро! Мира очень реальный вариант просчитала. А я Шуста пока попытаюсь достать. Надеюсь, он нас простит за раннее утро, — видимо, не разбудив брата, слишком быстро Коля ответил, распорядился Стас в трубку, после чего опять ее целовать начал.
Ну, Мира, в общем-то, не возражала.
Пять утра… Коля ни минуты не спал, да и не пытался, собственно. Он просто бродил по дому, то тут, то там замечая следы присутствия Леси. И дико, невыносимо скучал! Она за сутки стала его неотъемлемой частью, казалось! Тем, без чего отказывалось адекватно работать сердце, то и дело давя грудную клетку страхом за безопасность любимой девочки.
Хуже всего было в спальне, конечно. Там все еще витал аромат ее духов, вся постель была тем пропитана, и Коля четко осознавал, что не поменяет простыни, пока снова не сумеет Лесю в свои руки заполучить!