— Ась? — едва не подавившись от удивления, я тут же недоуменно поинтересовался у девушки баристы.
— Ты наверное и не помнишь меня, — улыбнулась она. — Алиса. Манфреди, — девушка невинно покраснела. — До школы мы играли вместе, я жила рядом, пока нам с мамой не пришлось переехать. У тебя всё такой же задумчиво сосредоточенный взгляд учёного эскулапа, Паркер, так что тебя сложно не узнать, — она вновь очаровательно улыбнулась.
— Рад встрече, Лиса, — девушка вновь покраснела. — Значит, ты работаешь здесь? Тогда буду заглядывать по чаще на чашечку макиато, да перекинуться парой слов, — улыбнувшись в ответ я пытался понять, а уж не очередная ли это вербовка?
— И не забыл ведь, — хмыкнула Алиса. — Вечно ты меня лисой зовёшь. А впрочем, знаешь, именно поэтому я и назвала своё кафе именно так, — вновь невинная улыбка но уже с нотками стервозности и желания доминировать.
Покопавшись в чертогах разума, я тут же припомнил эту хулиганку. Она любила задирать Озборна, но Паркер всегда защищал Гарри. Будучи озорным сорванцом, он совсем не походил на того забитого ботаника, что достался мне и видимо как-то сумел произвести впечатление на мисс Манфреди. После того, как они сдружились и Гарри снова вернулся к отцу, Питер стал ещё больше проводить времени с сестричкой Алисой, а после сказок, что им почитал один серомордый громила, которого девочка ласково называла «Могильщик», за ней и закрепилось прозвище лисичка-сестричка. Ведь Лиса была той ещё бунтаркой и озорницей.
— Даже так? Тогда нужно будет определённо заскочить на ещё одну чашечку макиато, раз здесь столь очаровательные хозяйки, — вновь засмущав мисс Манфреди, я улыбнулся.
— Ты всё так же невыносим, Паркер, — послышался приятный смех Лисы, а я лишь лаконично кивнул и всё же отпил из чашечки свой столь желанный кофе.
Боги, а он и правда чертовски хорош.
Нужно будет определённо заглянуть ещё разок на огонёк. Как говорил Оноре де Бальзак: после чашки кофе всё вспыхивает, мысли теснятся, как воины на поле брани в ожидании славы или же славной смерти. Или он говорил немного иначе? Впрочем, плевать. Ведь я всегда любил кофе и чаще оно заменяло мне все, буквально заставляя работать на чистой силе воли и природной вредности. Так что кофе мой друг, кофе мой враг, кофе стал абсолютной частью меня.
— Настолько понравился кофе? — Лиса ехидно улыбнулась. — Не думала, что Паркер у нас кофеман, тебе больше подходит образ классического лайми. Впрочем, теперь ты и вовсе мало напоминаешь мне того озорного мальчугана. Как быстро они растут, — мечтательно произнесла девушка.
— Напиток богов, — улыбнулся я в тон девушке так же мечтательно. — А твой макиато и вовсе вышел чертовски божественным, так что я определено загляну ещё разок, а может и не раз, — моя улыбка в миг стала более игривой и одновременно слегка хищной.
— Какой же льстец, — Алиса негромко рассмеялась. — Я всегда думала, что это немного не типично для тебя. Но, как я вижу, люди меняются, пусть и не до конца, — отвечая на мою улыбку озорным взглядом она всё так же с жаром продолжила. — Как произнёс однажды наш президент: Кофе — напиток воскресения. Ибо он воскрешает! Так что ты прав, ведь в нашей кофейне и правда божественный кофе, — без лишней скромности произнесла девушка.
— Люди и правда меняются, Лиса, пусть не сразу и не во всём. Да и сколько воды уже утекло? А ведь когда-то мы играли в семью, строили планы, мы были такие наивные дети. Помнишь, как я отгонял от нашего «дома» всех прочих парней, что так мешали нам строить любовь? — погрузившись в воспоминания, я тепло улыбнулся. — Вечно где-то бродили, когда надоело играть, и мы искали приключения на свою пятую точку. Мастерили оружие и смотрели мульты на старом видаке, тебе тогда ещё столь понравилась Атлантида, и я смастерил для тебя кулон с переливающимся камнем. Словно целая жизнь прошла до начала школьной поры, — я вновь улыбнулся погружаясь в приятную ностальгию. — А про кофе я скажу так: он уже не столько напиток, как длинные и уютные разговоры, приятные встречи и милые свидания в кругу друзей и близких; это бодрое утро и мягкий молочный вечер, кофе — это настроение. Настроение жить! Это моё кредо сестричка лисичка… — подмигнув Алисе, я вновь продолжил пить свой макиато.
— И правда, словно целая жизнь ускользнула сквозь пальцы. Хорошее было время. Вроде это и было недавно, а по ощущениям, что не виделись вечность. Помнишь как мы ели сухую лапшу, что так любят эти азиаты? До сих не могу забыть этот шикарный вкус, а ведь она почти ничего не стоила, но была такой вкусной. Скажу только тебе, да и то по секрету, Пит, я ведь до сих пор иногда её покупаю в одном древнем магазинчике у вьетнамцев, когда на душе особенно грустно. Вкус детства, он, знаешь ли, приободряет и даёт силы двигаться дальше, — девушка вновь улыбнулась, но на этот раз в её глазах читалась меланхоличная тоска с толикой грусти и воспоминания о былом.