Крейсер 1 ранга "Рюрик".
(Сведения о корабле, опубликованные в английском справочнике "JANE'S FIGHTING SHIPS". 1900 г.)
По предложению управляющего Морским министерством заменили шесть 120-мм пушек на четыре 152-мм. Взаимными проектными подвижками пушек и боевой рубки удалось обеспечить нормальные углы возвышения носовых 203-мм орудий (им мешал мостик). Кормовую 152-мм пушку с батарейной палубы перенесли на палубу юта, за кормовой перпендикуляр, но никто не поддержал артиллерийский отдел, предлагавший с той же целью – достижения большего угла обстрела – погонную 152-мм пушку перенести из-под полубака на его палубу (сделать это в 1904 г. заставила война, выявившая чрезмерную роскошь применения столь "специализированной" пушки). Разнокалиберность артиллерии, уменьшившуюся было в 1894 г., вновь усугубили летом 1895 г. установкой только что появившихся патронных 75-мм пушек.
Защиту орудий усилили разделительными полупереборками из 37-мм брони протяженностью до половины расстояния от борта до диаметральной плоскости. Хотя и не круговая, как предлагал Н.Е. Кутейников, она все же исключала возможность поражения взрывом одного снаряда сразу нескольких орудий и их прислуги (именно на такую опасность для открытой батареи "Рюрика" указывал в 1896 г. автор известного морского ежегодника лорд Т.А. Брассей). Вдвое, в сравнении с "Рюриком", – до 305-мм увеличили толщину брони боевой рубки, не защищенные на "Рюрике" кожухи элеваторных шахт прикрыли теперь 76-мм броней.
Так с каждым новым усовершенствованием но ходу постройки преображался проект "России", который уже внешне, приобретя четыре дымовых трубы и утратив парусный рангоут, отличался от "Рюрика". Прежними остались только продолжавшиеся задержки МТК в рассмотрении поступавших от завода чертежей и документов.
Спецификацию по корпусу получили только в мае, чертежи -в августе 1894 г. Три месяца ждали утверждения представленных в июне чертежей ахтерштевня, руля и рулевой рамы, а в октябре С.К. Ратник уже напрямую жаловался управляющему Морским министерством на новую двухмесячную задержку с рассмотрением чертежей кронштейнов гребных валов, а также количества и расположения мачт. То же самое происходило и в течение 1895 г., когда неоднократно менялись, переделывались и снова возвращались на завод для переделки чертежи наружного вида, расположения артиллерии, дымовых труб, внутреннего расположения, динамо-машин, прожекторов и т.д. И все это – в условиях постоянного требования управляющего Морским министерством "беззамедлительной постройки" крейсера.
2. Министр приказывает – завод выполняет
Постройка крейсера, задерживаемая нескончаемыми проектными неувязками, осложнялась также сооружением над ним крытого каменного эллинга и перестройкой судостроительной мастерской. Несмотря на эти трудности, к моменту официальной закладки, которая состоялась "в высочайшем присутствии" 20 мая 1895 г., в составе корпуса па стапеле было более 1400 т металла, включая 31-тонный бронзовый форштевень. В августе установили и двойной ахтерштевень с рулевой рамой, к осени-кронштейны гребных валов. Тогда же почти законченный снаружи стальной корпус стали обшивать деревом и медью. В октябре начали прибывать заказанные во Франции водотрубные котлы Бельвиля. Как раз в это время в мастерских завода завершали сборку главных машин.
Ценой большого напряжения завод рассчитывал к осени 1896. г., как того желал Н. М. Чихачев, подготовить крейсер к ходовым испытаниям, а на следующий год отправить в плавание. Но и эти сроки, которым грозили задержки поставок (Обуховский завод, например, обещал 152-мм пушки не ранее апреля 1898 г.!) не удовлетворяли министра. Вскоре последовал новый приказ: крейсер приготовить к уходу в заграничное плавание в октябре 1896 г.
Такая сверхзадача (даже англичане в такой срок успевали вывести корабли на испытания далеко не в полной готовности) дала основание С.К. Ратнику выдвинуть свои условия. Вместе с неукоснительным исполнением сроков поставки всех комплектующих изделий С.К. Ратник в своей докладной записке от 21 сентября 1895 г. добивался от министерства полного содействия и гарантий, что заводу "будут развязаны руки для быстрого и беспрепятственного исполнения его наиболее сложной и кропотливой доли работы", окажут такое "техническое доверие" и такую "свободу действий", которые обеспечивали бы исполнение без согласований всех тех работ, которые являлись повторением осуществленных и проверенных на "Рюрике". Речь шла об устранении всех "предварительных и большей частью медлительных обсуждений различных второстепенных вопросов" в МТК и столь же длительных ожиданий от него сведений и указаний "по новым техническим подробностям вооружения и снабжения".
Предлагалось исключить и практику предъявления командирами кораблей своих, всегда запаздывающих, неопределенных и противоречивых требований. Они должны быть упорядоченными, своевременными и ни в коем случае не вызывать переделок уже сделанного.
Ускорение постройки крейсера, напоминал С.К. Ратник, потребует дополнительных расходов на сверхурочные работы, срочные заказы (особенно заграничные), премирование и разного рода доплаты поставщикам, отчего сметная стоимость корпуса и механизмов может оказаться превышенной. Министерство должно гарантировать их оплату "по действительной стоимости" с учетом нормы заводской прибыли. Должна быть устранена и та порочная министерская практика, при которой работы завода оплачиваются не путем общепринятых авансов, а "спустя много времени по окончании". От этого завод, "не имея запасных капиталов" и выполняя одновременную постройку и заказы для целого ряда кораблей, постоянно влезает в долги "в счет будущих прибылей" и потому сильно "стеснен в денежных средствах".
В дополнительной записке С.К. Ратник настаивал на передаче заводу и всем причастным к работам учреждениям Морского ведомства категорического предписания о поставке во что бы то ни стало всех предметов к назначенному сроку. Иными словами, речь шла о вполне современном сетевом графике, в котором все исполнители жестко "связывались" индивидуальной ответственностью каждого, а Балтийский завод как организатор и координатор всех работ получал действенное право контроля их исполнения во всей полноте и по срокам. В противном случае, еще раз предупреждал С.К. Ратник, "все напряженные старания Балтийского завода ускорить готовность крейсера останутся безуспешными, а эта готовность будет предоставлена на произвол случайностей и особых соображений и направлений каждого отдельного учреждения" (РГА ВМФ Ф. 427 оп. д. 144, л. 125.). Только после этого напоминания в министерстве зашевелились всерьез.
В Петербургском порту предложили по примеру постройки "Рюрика" переложить на Кронштадтский порт поставку для нового крейсера всех предметов снабжения и вооружения, требующих изготовления в портовых мастерских. Это были рангоут, анкерки, чехлы, койки и т.п. Традиционно на Кронштадтском Пароходном заводе заказывались плиты для камбузов, самовары, хлебопекарные печи. За собой Петербургский порт оставлял снабжение крейсера всеми предметами, которые необходимо купить или заказать "с воли", то есть вне казенных учреждений: сервизы, кухонную посуду, церковную утварь, фонари, инструменты и т.д.
Ускорить удалось также поставку орудий и минного вооружения. Гарвеированную броню (только еще начавший ее освоение Ижорский завод брал на себя лишь часть поставки) заказали в США на заводе Карнеги. Необходимость переплаты за срочность этого заграничного заказа в докладе царю обосновали возможностью "в случае могущей быть надобности иметь осенью 1896 г. лишнее готовое боевое судно".
10 октября последовало "высочайшее разрешение", а уже 26 октября был заключен контракт на поставу 73 плит толщиной от 127 до 203 мм и 305-мм плиты броневой рубки и ее кормового траверза. Общий вес плит, включая 15 т болтов, гаек и шайб, – 1000 т. Броню следовало доставить в Россию не позднее шести месяцев со дня прибытия на завод наблюдающего. Для 19 плит срок сокращался до трех месяцев со времени получения их шаблонов. Работы в Америке должны были вестись день и ночь; чертежи, лекала и шаблоны, снятые с корпуса на Балтийском заводе, высылались по согласованному графику после контрольных обмеров прибывшими в Петербург представителями завода Карнеги. Первая партия шаблонов, отправленная утром 7 декабря, прибыла в США 5 января 1896 г. с опережением срока. Заданный С.К. Ратником темп выдерживался и в дальнейшем.