Все время, пока продолжался шторм, Крюдер провел на мостике, но он был спокоен и собран, как всегда. Лейтенант Ролль передал ему очередной метеорологический прогноз. А перед этим боцман Раух доложил о потерях и повреждениях на борту: один человек получил ранение. Далее он, боцман, посоветовал Шнееклоту покинуть свинарник. Он именно так и сказал: «посоветовал», а вовсе не «приказал», и Крюдер усмехнулся.
Эмей не пожелал покидать своих свиней. Он сказал, что необходим своим подопечным. Кроме того, добавил он, внизу намного теплее. К тому же вряд ли стоит беспокоиться из-за таких пустяков. Дела должны обстоять значительно хуже, чтобы он изменил свое решение.
— Возможно, мы сумеем заставить его, — хмыкнул Крюдер.
Затем настал черед доклада кока.
— Не могу поддерживать огонь, господин капитан. Нельзя удержать кастрюлю на плите. Готовить пищу невозможно.
— Невозможно? — удивился Крюдер. — Терпеть не могу это слово. Перестаньте ныть, просто идите и готовьте людям пищу.
— Так точно, господин капитан, — сказал кок, но как раз в тот момент, когда он отдавал честь, судно сильно качнуло, палуба ушла из-под ног бедолаги, и он с ужасным грохотом сел на палубу. — Так точно, — повторил он еще раз, на этот раз сидя, кряхтя встал и отправился восвояси сообщить своим помощникам приказ капитана.
Говорят, что в беспокойное время правильнее всех ведет себя тот, кто ни на минуту не прекращает работать. Крюдер был человеком, ставшим твердым как сталь и холодным словно огурец, столкнувшись с любыми превратностями судьбы, которые могут подстерегать моряка. Он точно знал, что нельзя складывать руки и говорить — «это невозможно», надо делать свое дело. Тот факт, что он вел себя абсолютно уверенно и контролировал любую ситуацию, даже самую сложную, вселял уверенность в сердца его подчиненных.
— Старик сказал, что надо приготовить еду, — проинформировал кок персонал камбуза.
Матрос, считавшийся его правой рукой, нетвердыми шагами вышел из угла помещения — только там он мог устоять на ногах — и сказал:
— Раз так, давай готовить.
При любых обстоятельствах не обходится без недовольного ворчанья, ропота, ругательств. Но не с Крюдером. Его приказы всегда выполнялись беспрекословно и со всем старанием. Вот и в этом случае люди твердо усвоили, что, если надо приготовить пищу, они ее приготовят, независимо от того, сколько времени и сил на это будет затрачено. Воду в кастрюли можно было наливать только до половины, да и та часто выплескивалась на пол при особенно сильной качке. Нередко она заливала огонь на плите, и, кроме обычных звуков, в камбузе постоянно слышалось шипение, и в воздух поднимались клубы пара.
Голодным членам команды раздали печенье и шоколад.
С наступлением ночи начался сущий ад. Иногда казалось, что в следующую секунду «Пингвин» отправится прямиком на дно, но всякий раз судно вновь взлетало на очередную гигантскую волну, чтобы через секунду снова совершить прыжок в пропасть.
Долгая ночь прошла, а утром появились первые признаки улучшения погоды. Облачность постепенно рассеивалась, и к полудню между обрывками облаков уже можно было видеть полоски голубого неба. К вечеру стало совершенно ясно: шторм кончился. Крюдер позволил себе немного отдохнуть.
Он просто снял верхнюю одежду и с наслаждением растянулся на койке. Отдых командира корабля никогда не длится долго, он должен быть готов в любую минуту вскочить и начинать действовать, не тратя время на одевание. И в этот раз долго отдыхать Крюдеру не пришлось. Его разбудил звук торопливых шагов. Дверь его каюты распахнулась.
— Капитан!
— Что случилось? — Крюдер уже полностью проснулся.
— Судно слева по борту.
Крюдер в момент оказался на мостике и принялся с напряженным вниманием изучать силуэт незнакомого судна, отчетливо видный на фоне звездного неба.
Судно в этих широтах? Очень подозрительно! Крюдер знал, что у него есть все основания держаться в стороне. Он должен был добраться до своей оперативной зоны — Индийского океана, — не привлекая внимания. А уж там он постарается привлечь внимания как можно больше.
Все его офицеры жаждали заняться незнакомцем. Они считали, что нет ничего проще. Вообще-то на борту все спали, кроме вахтенного офицера, рулевого, впередсмотрящего и вахты машинного отделения. Крюдер прислушался к их спору. Лейтенант Михаэльсен старался остудить пыл бравых вояк. Во-первых, увещевал он, незнакомец вполне может оказаться британским вспомогательным крейсером, а это означает неминуемый бой. Но это было бы еще ничего, и у «Пингвина» были неплохие шансы одержать верх, но противник наверняка выйдет в эфир и сообщит о местонахождении немецкого вспомогательного крейсера, а уж это им точно не нужно. Во-вторых, незнакомец может быть немецким судном, идущим из Японии, или немецким призом. Короче говоря, чем бы ни было неизвестное судно, было очень маловероятно, что это обычный сухогруз. Обычный сухогруз не мог идти таким курсом.