Первый «Баян», создававшийся для совместных действий с эскадрой в открытых водах, имел дальность плавания 3900 миль 10-узловым ходом. Для его потомков, сфера боевого применения которых ограничивалась Балтикой, дальность плавания определялась конечными пунктами этого моря.[3 Расстояние от Кронштадта до Киля составляет 757 миль, от Кронштадта до Данцига 595 миль.] Исходя из этого условия представляется достаточной их расчётная дальность действия в 2000 миль, что обеспечивалось наличием на борту угля в количестве 385 т. Таким образом, нормальный запас топлива в 400 т, обеспечивал экономию нагрузки по сравнению с исходным проектом «Баяна» в 350 т.
Итак, доработка конструкции адмиралтейских «Паллады» и «Баяна» в процессе их постройки не состоялась, и небезынтересно разобраться, почему. В ситуации, сложившейся в российском кораблестроении с лета 1905 г., ключевая роль в принятии решений по будущим кораблям флота переходила к морскому министру - бывший «главный начальник Флота и Морского ведомства» генерал-адмирал великий князь Алексей Александрович был уволен именным царским рескриптом от 2 июня 1905 г. В конце 1904 - начале 1905 г. прежний управляющий Морским министерством вице-адмирал Авелан, выдав заказы французским и отечественным судостроительным предприятиям, успел дать формальный старт постройке трёх крейсеров по проекту прежнего «Баяна». Однако после цусимского разгрома он также был смещён и решение судьбы строящихся кораблей переходило в руки назначенного 29 июня 1905 г. морским министром вице-адмирала А.А. Бирилёва. Он был слабой фигурой, выдвинутой на эту должность Николаем II всецело по принципу личной преданности и совершенно не годился на роль не только реформатора обескровленного войной флота, но и предприимчивого хозяина доставшегося наследия. Министерство А.А. Бирилёва не продлилось и двух лет - в январе 1907 г. его сменил 74-летний адмирал И.М. Диков, который, по отзыву С.Ю. Витте, «ни по своим способностям, ни по своим летам не был приспособлен для того, чтобы занять пост морского министра». И.М. Диков также не обладал качествами новатора-преобразователя, хотя занимал в 1897-1900 гг. высшую техническую должность в русском флоте - пост председателя МТК. 8 января 1909 г. последовало его увольнение, как не сумевшего завоевать доверие Думы в канун готовящихся масштабных преобразований флота. Он был заменён контр-адмиралом свиты С.А. Воеводским, также малоподходящим для должности морского министра (продержался до апреля 1911 г., когда был сменён И.К. Григоровичем), но время было упущено - к этому периоду конструктивный облик «баянов» уже сформировался. Дальнейшие попытки совершенствования их качеств, при наличии на то твёрдой воли руководства Морского министерства, теперь должны были осуществляться за счёт ассигнований и производственных мощностей, предназначавшихся для выполнения новых масштабных программ пополнения флота действительно современными кораблями. На это целеустремлённый И.К. Григорович, ставший с февраля 1909 г. товарищем при морском министре С.А. Воеводском и фактически возглавивший реформирование флота новыми единицами, не пошёл - все его усилия отныне были направлены в одну точку: пополнение Балтийского флота дивизией мощных дредноутов, на фоне которых бледнели не только два адмиралтейских крейсера, но и гораздо более крупные и многочисленные линкоры прежнего типа.
Таким образом, время для переработки проекта было упущено в 1905-1908 гг., когда Морским министерством руководили бесцветные «переходные фигуры» - А.А. Бирилёв и И.М. Диков. Однако в структуре флота существовало ещё несколько инстанций, которые могли возбудить вопрос о доработке «баянов». Во-первых, это сам император Николай II, бывший высшим авторитетом для своих министров- адмиралов, с удовольствием носивший морскую форму и по-своему любивший флот, но совершенно не интересовавшийся его внутренними проблемами. В отличие от своего венценосного кузена Вильгельма II, замкнувшего на себя все вопросы развития германских ВМС и кораблестроительной политики (при личном морском штабе кайзера даже имелась группа инженеров, время от времени воплощавшая в проекты кораблестроительные фантазии монарха-мариниста), царь предпочитал вручать свой флот в руки людей, которым в данное время доверял и больше к вопросу не возвращался (до очередного назначения), ограничиваясь чтением докладов и проведением внешне эффектных смотров. Во-вторых, это Морской Генеральный штаб, орган, ответственный за разработку планов вооружённой борьбы на море, состав флота и тактико-технические характеристики кораблей. Однако и МГШ, в это время ещё только переживавший начальный период своего становления и заваленный работой по разработке судостроительных программ, планов обороны российских морских театров, принципов комплектования, обучения и организации морских сил, просто не имел возможности вникать в детали конструкции каких-то начатых постройкой по устаревшему проекту крейсеров. Задача этого «мозга флота» состояла в разработке более масштабных вопросов, освещенных, например, в объёмистом докладе императору от 2 октября 1906 г., в котором трём «баянам» отводилось место в будущей «полной оперативно-способной эскадре» Балтийского флота «вместо трёх лёгких крейсеров, хотя все эти суда и не вполне удовлетворяют строгим современным требованиям». [4 Доклад МГШ «О состоянии, воссоздании и реорганизации флота», 1906 г. с. 41.] Далее, существовал ещё высший технический орган флота - МТК, прямо обязанный заботиться об уровне тактико-технических характеристик строящихся новых кораблей. Однако нельзя сказать, что МТК после 1905 г. продолжал пребывать на высоте своих задач. В 1905-1906 гг. в нём сменилось всё руководство - место председателя вместо Ф.В. Дубасова занял А.А. Вирениус, главным инспектором кораблестроения взамен Н.Е. Кутейникова стал С.К. Ратник. Возможностей МТК, которые отнюдь не были беспредельными, в то время хватало только на постоянное переделывание проектов артиллерии и бронирования «Андрея Первозванного» и «Императора Павла I» - двух самых крупных строившихся кораблей. Даже выработка основных конструктивных решений по сооружавшимся в Чёрном море «Евстафию» и «Иоанну Златоусту» велась на месте силами небольших проектных бригад их строителей - МТК только осуществлял надзор и выдавал директивы. В подобной ситуации самоустранения всех крупных инстанций флота от вопроса доведения характеристик строящихся крейсеров до приемлемого уровня эпизодические инициативы их командиров и офицеров были заведомо обречены на неуспех.