– Сомневаюсь, что информация, которую я намерен вам сообщить, является общеизвестной и доступна даже вам, человеку, которому по осведомленности нет равных в военно-морском флоте…
– Мы информированы лишь в той части, в какой являемся одной из составляющих ядерной триады Америки. Мы не претендуем на абсолютное знание и не можем конкурировать с осведомленностью офицеров «Неви Энелайзес». – В ответе адмирала была едва различимая ирония действующего подводника в адрес высоколобых представителей штабов и разведок, чье увлечение спиритуальными, нетрадиционными знаниями стало предметом публичных насмешек.
– Вы намекаете на публикации в «Нью-Йорк таймс» и «Уолл-стрит джорнал», а также на серию фельетонов в «Филадельфия инквайер» о магах и экстрасенсах разведки, которые объясняют ускоренное строительство церквей в России намерением русских перевести противостояние с Западом в религиозную плоскость? А также упоминание о русском секретном оружии, топографической бомбе, способной направленным взрывом изменить координатную сетку Земли и вызвать цивилизационный хаос смещением часовых поясов? Что ж, это может показаться забавной шуткой, если бы не являлось утечкой стратегической информации, засвечивающей уровень наших представлений о противнике. Должен вам сообщить, что по факту этих утечек уже начато секретное расследование в рамках закрытой комиссии конгресса и нескольких отделов ЦРУ. Именно эти утечки заставили руководство страны форсировать выход «Колорадо» в океан и побудили меня разделить с вами приятное общество на борту. В процессе плавания я уполномочен поделиться с вами сверхсекретной информацией, которая содержится в конверте с боевым приказом, подписанным Президентом.
Глаза Томаса Доу состояли из желтых и черных колец, были почти лишены белков и производили впечатление оптического излучателя, воздействующего на среду. Говоря все это, разведчик смотрел на белый бутон виктории-регии, и тот под воздействием взгляда медленно раскрывался, похожий на отрезанный кусок сливочного масла.
– Что вы имеете в виду, сэр? – Адмирал сделал вид, что не заметил уязвленности собеседника, уловившего иронию в его последней ремарке.
– Я бы хотел информировать вас, адмирал, о назначении русской субмарины «Москва». О спецвооружении этой лодки, которое не значится ни в каких реестрах и справочниках и о котором вы не прочтете ни в «Джейн», ни в закрытых инструкциях нашей военно-морской разведки. О топографической бомбе, которую носит с собой русский подводный крейсер, и о том сокрушительном для Америки эффекте, который несет в себе это оружие.
Адмирал изумленно поднял брови, отчего изменился изящный рисунок морщин вокруг его глаз. Так дергается хрупкими складками пенка на закипающем молоке, покрываясь шевелящимися тонкими лучиками.
– Весь внимание, сэр…
Теперь Томас Доу смотрел черно-рыжими застекленными трубками на зеленое, с поднятыми краями блюдо огромного водяного листа, и тот под воздействием взгляда, как если бы на него дул слабый ветер, начинал медленно плыть.
– В секретном докладе ЦРУ за пятьдесят третий год упоминается послание Сталина Президенту Трумэну перед испытанием русской термоядерной бомбы на Новой Земле. Сталин сообщает Президенту, что дал указание физикам втрое снизить мощность заряда. Ибо геофизические расчеты показывают, что взрыв планируемого заряда приведет к чрезвычайному сотрясению земной коры в районе Северного полюса. Это сместит земную ось таким образом, что полюс толчком передвинется из пустот Ледовитого океана в район Гренландии. В результате толчка в Атлантическом океане возникнет волна высотой сто сорок метров, которая со скоростью восемьдесят километров в час двинется в сторону Соединенных Штатов и Канады. Удар этой волны до основания разрушит цивилизацию Северо-Американского континента, абсолютно изменит его рельеф и климат. Упомянутую ударную волну Сталин именовал Атлантическим валом. Называл себя человеком, который спасает Америку, нуждаясь в ней как в элементе послевоенного биполярного мира. Возможно, в ответ на послание Сталина Президент Трумэн не привел в действие план «Нордтоп», предполагавший превентивный ядерный удар по Советам в момент, когда у Штатов было абсолютное преимущество в носителях и боеголовках.
Грайдер умел придать своему лицу вид выставленного вперед локтя. Этот разведчик, чья морщинистая физиономия напоминала старое кавалерийское седло, не внушал адмиралу доверия. Кольчатая черная бородка, агатовый темно-лиловый перстень делали его похожим на факира, чему немало способствовали загадочные речи. Этому экстравагантному магу от разведки приходилось вручать судьбу великолепной лодки, совершенных механизмов и самозабвенного экипажа, составлявшего цвет человечества. «Колорадо» обладала таким оружием, что была способна неслышно подкрасться к русским берегам и расстрелять у пирсов остатки флота, жалко догнивающего в обезлюдевших базах. Когда стало известно, что Томас Доу прибывает на лодку с правом командирского приказа, Грайдер подумал, что поход обретает черты экспедиции, которую предпринимали нацисты в Гималаи и пустыню Гоби в поисках арийской прародины.