-Не переживай. Я думаю, Стас сработает как надо. Я не стану туда вмешиваться и лезть. Я только об одном тебя прошу. Миш, постарайся помочь Стасу, если не материально, то хотя бы морально. Мне тоже стыдно перед ним. И зачем только я купил это здание! Без него не было бы проблем.
-Пап, а прибыль крематорий тебе хоть приносит?
-Какая прибыль! В наше время уже никто практически не кремирует. Он принесет прибыль, если заниматься нечистыми делами. А так...
-Как нечистыми?! В смысле, нечистыми?! Я что-то не пойму.
-Нууу, некоторые клиенты просят за большие деньги сжигать...
-Что сжигать?! Кого?!
-Ну, в общем заживо.
-Папа! Ты что совсем?! Ты подумай сначала, что ты говоришь! Даже если брать из соображений церкви, ты какой грех на себя берешь... Какой заживо? Тебе денег не хватает?! Так давай я дам тебе! У меня ресторан прибыль получает такую, что хоть одним местом жуй! Давай дам? Но только не заживо! Еще и если в смены Стаса...
-Ну, я постараюсь не в смены Стаса. Возьму другую смену. Подкуплю сторожа, чтобы он не заходил в момент сжигания и все.
-Как сторожа! Ты забыл, сторож и тот, кто должен кремировать одно и то же лицо!
Там всего два человека работают. Один бывший зэк с психическим расстройством, а другой - мой лучший друг! ОТЛИЧНО! И КТО СОГЛАСИТСЯ ТЕБЕ СЖИГАТЬ ЖИВОГО ЧЕЛОВЕКА?!
-Не ори.
-Только попробуй, и я сдам тебя к чертям собачьим...
-Нашел чем пугать. Миш, я самый влиятельный человек в городе. Практически все заведения находятся в моих руках, практически вся полиция готова стелиться передо мной. Они все зависят от меня. И ты еще пугаешь меня. Играй да не заиграйся. А то я же могу и твой ресторанчик отобрать обратно. Или оставить тебя до конца жизни прозябать где-нибудь слесарем.
-Ладно, делай что хочешь. Только потом не приходи и не жалуйся: “Ты же, сынок, мне говорил! А я тебя не слушал...” У нас все с тобой наоборот... Пока мама была жива на тебя, хоть как-то можно было влиять. А сейчас никак...
-Миш, ну, прости меня. Это все ради нее... Пусть ее нет. Пусть она уже там. Но я все равно стараюсь стать лучше. Я никогда ее не забуду. Она любовь всей моей жизни. Да, не первая. Но неповторимая... Эх... Она навсегда, на всю жизнь... И каждое слово, которым ты пытаешься меня задеть, говоря о ней, бьет плетью. Хлестко и больно...
-Прости... Мне тоже мамы не хватает. Пусть ее нет пять лет, мне все еще очень тяжело...
-Так ты позвонишь Стасу?
-Нет. Позвоню, как проспится. Если бы у него, что-нибудь случилось, он позвонил бы сам.
-Хорошо. Ты домой?
-Нет, я заночую у тебя. Что-то перебрал я коньяка. Да и на душе как-то паршиво... Я буду тут спать.
Глава 5. Крик души.
Как только Стас коснулся красных туфелек Алисы, его буквально прошибло током. Он закрыл глаза от боли, но эта боль была не физической. Эта боль была душевной. Раны. Таких ран он не видел ни у кого. Никогда... Эта душа буквально была изрезана острыми предметами. Снова и снова рваными. Все глубже и глубже. Сильней и сильней. Будто это была его душа... Он чувствовал эту боль у себя внутри. Стас открыл глаза и увидел старый город после революции. Увидел квартиру на втором этаже старого жилого дома. Интерьер был не слишком роскошным, но в нем читалось явное присутствие вкуса хозяев. Он стоял в комнате и наблюдал за девушкой с прямыми волосами ниже плеч. Она сидела в красивом длинном розовом платье, расшитом розовыми бусинами. Можно бы было сказать, что оно больше напоминает готическое платье, если бы не розовый цвет. Она сидела перед зеркалом и расчесывалась. Стас заглянул в зеркало. На него глядели большие зеленые глаза, которые, словно видели насквозь. Ее пальчики были очень аккуратными и тоненькими. Стас понял, что эти ручки приспособлены для игры на фортепьяно. На вид девушке было 16. Это была его Алиса. На трюмо рядом со всеми принадлежностями стояла ваза с огромным букетом нарциссов. Он так сладко пах, что кружилась голова. Вот почему именно нарциссы, вот почему он так сильно желал принести их на могилу Алисы. Стас чувствовал душой, что Алиса любит нарциссы. Это то, что делает ее счастливой. Алиса встала, взяла вазу и стала вальсировать, напевая.
Сцена сменилась. Алиса лежала в кровати. Она была больна. Возле ее кровати стояли родители. Мать пыталась улыбаться, но в ее глазах были боль и отчаяние. Доктор сидел у кровати и держал Алису за руку. Ее ручки были тоненькими, как тростиночки. Родители знали, что Алиса скоро умрет, но ничего поделать не могли. Доктор поднялся и без слов вышел из комнаты. Родители последовали за ним, закрыв дверь. Девушка зашлась приступом кашля. Изо рта полилась потоком кровь. Алиса потеряла сознание. Стасу хотелось кричать, звать на помощь, схватить Алису на руки и прижать к себе, но это всего лишь воспоминания... Как известно, если ты попал в воспоминания, то ты всего лишь гость, который не может повлиять на события или изменить их. Стас пытался дотронуться до Алисы. Его рука прошла сквозь нее. Он не мог коснуться ее, но всю боль и предсмертную агонию он ощутил на себе. Мать Алисы зашла в комнату, и пронзительный крик раздался на весь дом. Она кинулась к дочери, которая была то - ли мертва, то - ли без сознания, стала трясти, но она не приходила в себя. Лишь тонкая струйка крови стекала со щеки вниз по шее.