– Простите, что вы сказали? – ошарашенно спросил я. – Какая ещё смерть?
– А вы не знали? – делано удивился следователь. – Тогда позвольте пояснить. Вы обвиняетесь в убийстве Алтаева Бориса Глебовича, 1985-го года рождения. Закрытая черепно-мозговая травма, приведшая к смерти. Ваших рук дело.
Он вытащил из папки фотографию, протянул мне.
– Узнаёте?
На снимке был изображён лысый, с которым нас свела кривая дорожка. Судя по всему, фотография была сделана в морге.
– Не может быть, – обессиленно прошептал я.
– Может. Силу надо рассчитывать, когда человека бьёте. Вы же мастер рукопашного боя.
– Я и рассчитывал, – признался я. – Вполсилы ударил.
– Некоторым и этого достаточно. От вашего удара его челюсть сместилась в мозг.
– Простите, а это точно из-за меня? Вдруг ошибка произошла?
– Господи, Игорь Николаевич! Ерунду не говорите! Судмедэкспертиза точно установила причину и виновника смерти. Есть куча свидетелей и более того – видео с камер наблюдения. Качество замечательное: там прекрасно видно, как вы толкаете плечом гражданина Алтаева, тот вас останавливает, делает внушение, а вы ни с того ни с сего бьёте его по лицу. Этот удар и стал смертельным. О драке с телохранителями Алтаева я и вовсе умолчу. Тут ещё и хулиганка корячится, но сто одиннадцатая статья часть четыре всё это поглотит.
– Я не собирался никого убивать.
– Охотно верю, но Алтаева это не воскресит.
– А я как здесь оказался?
– Благодарите одного из телохранителей Алтаева. Он слишком хреново стреляет. Пуля зацепила вас по касательной. Неприятно, конечно, но излечимо. И да, если вас интересует эта сторона вопроса, то с пистолетом всё в порядке, он чистый, был выдан на вполне легальных основаниях. Ещё вопросы имеются?
Я задумался.
– У Алтаева жена, дети остались?
– И жена, и дети от нескольких браков.
– Твою мать! – выругался я.
Мне уже приходилось убивать. Алтаев далеко не первый. Но тогда были совсем иные обстоятельства. Или я, или меня. К тому же за спиной стояла государственная машина.
Каким бы дерьмовым человеком ни был Алтаев, это не умаляло того, что я натворил!
– Вам плохо? – участливо спросил Шалашов. – Хотите воды?
Я отрицательно замотал головой.
– Спасибо. Со мной всё в порядке.
– Как скажете, – сказал следователь. – Вы можете говорить?
– Могу. Сколько мне светит?
– Статья серьёзная, максимум пятнадцать лет.
– С ума сойти! – выдохнул я.
– Всё относительно. Возможно, у вас будет хороший адвокат, он скостит срок лет до семи. Отсидите годика четыре, а там, за хорошее поведение, глядишь, и УДО[3] получите. Тем более, суд учтёт детали вашей биографии, включая правительственные награды. Вы ведь воевали, – утвердительно произнёс следователь.
– Довелось, – кивнул я, не желая вдаваться в подробности.
– Я читал ваше дело. Послужной список впечатляющий. Разведвзвод, почти все горячие точки… Впечатляет. Это тоже будет учтено вам в плюс. Так что не отчаивайтесь. Не всё так плохо, как может показаться.
– Ну да, на семь лет за решётку угодить, – хмыкнул я. – Отличная перспектива.
– По сравнению с гражданином Алтаевым, которого на днях кремировали, ваша перспектива куда радужнее, – заметил Шалашов.
– Согласен. Извините, не подумал.
– Но есть и иные обстоятельства, – вдруг подобрался следователь. – Куда более печальные для вас. Знаете, кем был убитый?
– Понятия не имею. Наверное, бизнесмен, – предположил я, вспомнив холёный внешний вид и дорогую машину покойника.
– Бизнесмен, – согласился следователь. – Владелец заводов, газет, пароходов. Создатель благотворительного фонда для детей-сирот, меценат и прочая-прочая-прочая… В общем, почти святой, и нимб ему сейчас ой как к лицу. А теперь я поделюсь с вами кое-какой информацией, и, если у вас есть голова на плечах (а она вроде имеется), то поймёте, что к чему.
Он наклонился и произнёс полушёпотом:
– Коллегам из наркополиции Алтаев известен как криминальный авторитет по прозвищу Багажник. Когда-то крышевал ларьки и проституток, потом серьёзно поднялся и стал курировать один из участков наркотрафика.
Я хмыкнул.
– При этом, – доверительно добавил Шалашов, – все заведённые против него дела самым мистическим образом рассыпались, и сей гражданин считается абсолютно чистым перед лицом закона. Всё, что я вам сейчас рассказал, не более чем подозрения, не подтверждённые доказательствами.