*** Иеремия уже несколько дней пытался догнать своего друга, но, как и прежде, всё ещё был от него на весьма почтительном расстоянии. Он уже знал о том, что Владислас попал в плен: по следам Иеремия проследил путь ратника до просеки, увидел нефункционирующего боевого робота, а чуть дальше разлагающийся труп белки-мутанта. За версию о том, что его друг пережил схватку говорило то, что следы Владисласа миновали место сражения крайне опасного монстра и безжалостной машины. А вот на противоположном конце просеки случилось следующее: кто-то напал на ратника (об этом свидетельствовали несколько капель крови на траве и отпечаток вполне узнаваемого мощного тела, оставшегося на грязи), а затем потащил бесчувственное тело в лес. К счастью, для Владисласа, это не был ещё один хищник, или человек, промышляющий в этих краях каннибализмом (что тоже было вполне вероятно) - следы волочения продолжились до автомобильной дороги где на обочине стаяла повозка. Именно в эту повозку Владисласа и поместили. О том, что люберецкий изгнанник находится на этом транспортном средстве в качестве пленника, как минимум, говорило то, что водитель повозки оглушил ратника, и на немногочисленных стоянках, которые Иеремии удалось разглядеть на обочинах, были следы, принадлежащие лишь одному человеку - и это, отнюдь, не был Владислас! Отсюда следовал элементарный вывод - Погранец находится в заточении! Сложно было представить себе столь прочную клетку, которая смогла бы удержать Владисласа взаперти, но, похоже, что эта конструкция была именно такой! На месте одного из ночных привалов на повозку, или фургон, напали дорожники - хищники из семейства кошачьих. Почему Иеремия был на все сто процентов уверен в том, что это случилось ночью, а не в любое другое время суток? Да потому, что дорожники были животными ведущими ночной образ жизни и ни в какое другое время, кроме темного времени суток, на охоту не вышли. Атака была успешно отражена - незнакомец в который раз показал, что является весьма умелым воином, а значит и опасным противником. Иеремия прекрасно пронимал, что когда придет время его встречи с человеком пленившим Владисласа (а он искренне верил в то, что оно придет, иначе дальнейшее преследование уже не имело смысла), то для того чтобы вызволить друга ему придется быть весьма изобретательным.
Глава 4
Глава 4 Рублёвка 4.1
Фенакодусы начали бежать веселее, хоть Шерстяной и не заставлял их этого делать. Напротив - он время от времени притормаживал животных. Подобное поведение фенакодусов говорило лишь об одном - совсем рядом то место, где они могут сытно поесть и вдоволь отдохнуть. Иными словами - впереди их дом. А ещё через полчаса, в подтверждение предположения, которое сделал Владислас, повозка начала приближаться к стенам крепости. В отличие от деревянного частокола, который окружал Люберцы, здешние укрепления были собраны из бетонных плит, а над ними ветвилась колючая проволока. Владислас даже прищурился, пытаясь повнимательнее разглядеть крепость о которой до Люберец не доходили даже легенды. В том, что это был героический Кремль люберецкий ратник был уверен, так как стены его, как гласила легенда, были возведены из красного кирпича. Еще большее удивление вызвали у Владисласа ворота, к которым подъехала повозка. Сквозь бойницы над входом торчали не луки или ржавые автоматы - там были, мать его, станковые пулемёты! После того, как бронированное окошко охранника отворилось и Шерстяной предъявил какую-то бумагу, которая, наверняка, служила пропуском в здешних краях, ворота пришли в движение, и отрывались они вовсе не благодаря нескольким дюжим мужикам, как это было в Люберцах - створки приводил в движение механизм. С одной стороны, после того как Владислас встретился с вполне исправным мотоциклом, можно было бы уже и не удивляться тому, что ещё существуют места в которых есть работающие машины и электромоторы, но ратник всё равно был весьма впечатлен. Эх, если бы он знал тогда, какие ещё необычные вещи ему предстоит увидеть в этом месте, то сердце парня из глубинки, до этого ни разу не покидавшего родных мест, затрепетало, как у влюблённой гимназистки! 4.2 На улицах безымянного поселения Владислас видел немалое количество воинов, у которых, как у юнцов, полностью отсутствовала волосяная растительность на лице, являющаяся, по мнению люберецкого ратника, неизменным атрибутом мужчины и воина. И одеты они были весьма непривычно - в странные латы, поверху обшитые темной тканью, разгрузки со многочисленными карманами. Вместо островерхих шлемов, привычных для люберецкого ратника - такие же черные, как и вся остальная одежда, каски, сделанные явно не из металла. На ногах красовались чёрные бутсы, которые были созданы не кустарями, наподобие тех, что были в почёте у жителей далеких Люберец. Насколько Владислас понимал - эта обувь была фабричной. После всего того, что довелось увидеть ратнику, он бы не особо сильно удивился тому, что изготовили эти берцы уже в новейшее время. Мечей, сабель и прочего крупногабаритного холодного оружия, практически не было (исключение составляли ножи - большие, красивые, явно оставшиеся местным воинам в наследство от древних). А вот чего у них было вдосталь, так это автоматического оружия: автоматы, карабины, ружья, пистолеты. У некоторых на разгрузках висели гранаты. Всё здесь говорило о том, что данное поселение весьма богато. У Владисласа, по отношению к местным, даже появилось презренное чувство зависти, недостойное люберецкого ратника. Бывшего люберецкого ратника сам себя мрачно поправил Владислас. 4.3 Повозка, проследовав вглубь поселения, через несколько минут остановилась у стен невзрачного серого здания. Шерстяной сошёл с повозки и направился прямиком в двери того самого дома из бетона. Отсутствовал он несколько минут, а когда вернулся, то был уже не один, в сопровождении автоматчиков и ещё одного небольшого человечка, который не понравился Владисласу с первого же взгляда. Как и все прочие, встречные люберецким ратником на улицах этого поселения, неприятный мужчина и автоматчики были безбородыми, что не могло не вызвать недоумения Владисласа, с младых ногтей считавшего бороду неотделимой от воина. - Действительно, не плохой экземпляр, Молчун, - обратился незнакомец к Шерстяному, после того как в течение пары минут внимательно разглядывал люберецкого ратника, - Я дам тебе за это... Коротышка осекся не договорив, подозрительно зыркнул на людей с автоматами и жестом отозвал Шерстяного, оказавшегося в действительности Молчуном, в сторону, туда где их разговор был уже не слышим. Пока коротышка говорил, Молчун яростно мотал головой не соглашаясь с торгашом, однако, в итоге, принял его условие, но вид при этом имел весьма недовольный. Коротышка же, напротив, уже потирал руки, от того, что провернул весьма выгодную для себя сделку. - Разгружайте мой товар, - приказал коротышка, указав на клетку. Владислас наконец-то понял суть происходящего, заключающуюся в следующем - только что он из человека превратился в товар, а то, что можно продать купить иди подарить кому-либо! Подобное, для жителя Люберец, где такого понятия, как рабство, не существовало - было величайшим оскорблением. Владислас хотел было тут же свернуть шею коротышке и едва приоткрыли ворота клетки, рванулся к мерзкому типу, который должен был кровью искупить обиду, которую нанес гордому ратнику. Он не дотянулся до своего обидчика буквально пол метра - какая-то необъяснимая сила сковала его тело, заставив его рухнуть на колени. Когда этот временный паралич отступил, Владислас вновь потянулся к коротышке намереваясь, во что бы то ни стало, довершить начатое. И вновь его тело перестало ему подчиняться. На это раз необъяснимая сила действовала на него гораздо дольше, но и это не поколебало решимость ратника любой ценой поквитаться за оскорбление. Когда охранник с электрошоком в третий раз примен