– Не делает, – согласился Руф. – О том и говорю.
Взгляд Таррка был тяжел, но вечно голодный нео выдержал его с завидной легкостью, ни голосом, ни мимикой не выдав своего волнения.
– Привалу конец! – прорычал вожак, первым поднимаясь с бруса, на котором сидел. – Дальше идем!
Мутанты недовольно забурчали: многие только-только урвали кусок и еще даже не успели впиться в него острыми клыками, а предводитель уже требует продолжить путь.
– Гад… – проворчал Бурт, запихивая в пасть остатки пайки.
Говорил он довольно тихо, но Игорь услышал и не сдержал глумливой улыбки.
Вот уж чего у нео было не отнять, так это переменчивости настроения. Сказал вожак: «Привал, жрем», и все довольны. Сказал: «Бросаем жрать, идем дальше» – и все готовы забить его дубинами до смерти. Пожалуй, быть предводителем нео не менее трудно, чем разгуливать над пропастью по узкой досочке: один неверный шаг – и ты полетишь вниз и разобьешься насмерть. Никто не протянет тебе руку помощи – ведь пока ты будешь падать, остальные тут же начнут драться за освободившееся место вожака. А уже потом, с новым лидером во главе, спустятся и радостно сожрут твои останки.
«Нет, нельзя называть нео людьми. Никак нельзя…»
– Ну же, малыш. Все будет в порядке. Не переживай.
Металлический скрежет.
– Ты, наверное, голоден?
Скрежет.
– Чувствую. Ну, ничего, мы обязательно что-нибудь найдем… Где наша не пропадала, верно?..
– Это кто там? Неужто хомо? – прищурившись, осведомился Руф.
Впереди было полуразрушенное здание с красной покосившейся вывеской «Пятерочка» над входом. Почему дом в прежние времена назывался так странно, Игорь не знал, да и в общем-то не хотел знать. Главное, что теперь через широкий дверной проем хорошо просматривался зал, пол которого был усеян трупами разной степени «свежести». Приглядевшись, Игорь обнаружил, что, кроме нео, там есть и люди в обыкновенной человеческой одежде, но невиданных ранее цветов – зеленые рубахи, того же цвета штаны и никаких тебе лат, даже кольчуг не видно. Впрочем, возможно, доспехи с убитых поснимали более везучие товарищи, прежде чем покинуть место трагедии.
«И что же это за люди? – думал Игорь, хмуро рассматривая полутемный зал. – Не наши вроде бы… Да и что нашим-то тут делать? Тогда, наверное, маркитанты? Формой как будто действительно на северо-западных похожи, тех, что из Куркино…»
Крупные плотоядные бабочки перелетали с трупа на труп, и дружинник, невольно проследив за полетом одной, брезгливо сморщился да отвернулся: проклятые крылатые падальщицы обглодали лицо неизвестного парня в зеленой униформе до кости.
– Проверь, что с хомо, – велел Таррк, махнув рукой в сторону здания.
Направляющий, к которому он обращался, переступил через порог и, подойдя к ближайшему трупу, опустился рядом с ним на корточки. Придирчиво осмотрев покойного, он нашел взглядом вожака и покачал головой.
– Эти хомо все! – выкрикнул нео, тыча пальцем в сторону мертвеца. – Воняют! Мясо испортилось!
Вожак хотел что-то на это ответить, когда изнутри донесся странный рык. Направляющий от неожиданности вздрогнул, резко вскочил на ноги и, повернувшись на звук, выставил перед собой верную дубину. Другие нео тоже схватились за оружие. Игорь же, безоружный и частично обездвиженный, только вытянул шею. В душе он надеялся, что из глубины здания вдруг появятся собратья-люди и живо положат всех неандертальцев, а его освободят. Однако здравый смысл подсказывал, что у разведчика куда больше шансов встретить в этих развалинах кровожадного мута, чем нормального человека.
Истина же, как водится, оказалась примерно посередине.
Рык усилился, и стрелки вскинули арбалеты, готовые атаковать врага, едва тот покажется наружу. Нео, в отличие от Игоря, даже не мечтали повстречать в руинах собратьев. Они знали, что ждать от московской Зоны подарков не следует. И если даже поначалу тебе покажется, что она дала слабину, это может быть лишь иллюзия, прикрывающая настоящую опасность.
Из-за угла вдруг выкатился, рыча, черный шар диаметром примерно метр. Игорь удивленно выпучил глаза – прежде он о подобных мутантах и не слышал. Однако пару мгновений спустя все встало на свои места: потрепыхавшись немного, шар распался на двух черных людей.
Ну, может, и не людей, но существ, имеющих одну голову и по две руки и ноги.
– Черные вормы, – услышал Игорь голос Бурта.
Облаченные в грязное тряпье и практически босые, бродяги шипели и рычали друг на друга, точно две обезумевшие крысособаки. Из-за чего они могли драться? Из-за самого сочного куска мяса? Других интересов в жизни бесцельно слоняющихся по московской Зоне мутантов не существовало. По крайней мере, Игорь о них не знал… да и никто в Кремле. Дружинники на вормов всегда смотрели сквозь пальцы: бродяги были слишком трусливы, чтобы нападать на живых, и давали деру, стоило на них только прикрикнуть. И нео они боялись ничуть не меньше, чем разведчиков.