В этом разделе учебника, во-первых, отрицается способность рынка оценить реальный вклад каждого человека в жизнеобеспечение общества. Во-вторых, утверждается всеобщее право каждого на получение минимума жизненных благ на уравнительной основе – именно как право, а не милость. И это право в современном обществе должно быть обеспечено государством, а не благотворительностью.
Наконец, утверждается, что уравнительное предоставление минимума благ в условиях России начала ХХ века является не только этически обязательным, но и экономически целесообразным. В России реформаторы конца ХХ века, напротив, стали выбрасывать из общества бедных. Это был исторический выбор, сделанный без общественного диалога. Так был задан определенный вектор, и явного осознанного отказа от него до сих пор не произошло.
Между тем, в 2000 году Послание Президента В.В. Путина гласило: «У нас нет другого выхода, кроме как сокращать избыточные социальные обязательства». В чем же избыточность социальных обязательств в России? Относительно чего они избыточны? Мусорные баки в Москве по несколько раз в день перебирались и перебираются людьми, ранее принадлежавшими к «среднему классу». Число этих людей таково, что они составляют социальную группу. Но ведь они – только видимый кончик проблемы.
В том же году, что и Послание, вышел Государственный доклад «О состоянии здоровья населения Российской Федерации» (М., 2000). В нем сказано: «Непосредственными причинами ранних смертей является плохое, несбалансированное питание, ведущее к физиологическим изменениям и потере иммунитета, тяжелый стресс и недоступность медицинской помощи».
И при этом Путин назвал социальные обязательства государства избыточными и призывал их сокращать!
В российском обществе бедность является социальной болезнью. Для ее лечения необходим рациональный подход – с установлением диагноза, выяснением причин и отягчающих обстоятельств, разумный выбор лекарственных средств и методов. Но если нет рационального представления о проблеме, то значит, не может быть и рационального плана ее разрешения.
В России сегодня даже нет языка, более или менее развитого понятийного аппарата, с помощью которого можно было бы описать и структурировать проблему бедности. Есть лишь расплывчатый, в большой мере мифологический образ, который дополняется метафорами, в зависимости от воображения и вкуса оратора. Соответственно, нет и более или менее достоверной «фотографии» нашей бедности, ее «карты».
Своей бесчувственностью в социальной политике власть создала большую угрозу, которая уже действует и перемалывает российское общество. В 90-е годы государство проявило такой тип жестокости, какого мы уже и не предполагали в людях. Иногда казалось, что мы во власти инопланетян. Выступает политик, говорит о реформе ЖКХ. Кажется, если бы ты смог протянуть к нему руку через телеэкран и дернуть его за щеку – кожа отслоилась бы, а под ней чешуя ящера с неизвестной планеты.
Уже на первых этапах реформы власть проявила столь безжалостное отношение к населению, что даже академик Г.А. Арбатов посчитал нужным отмежеваться от правительства реформаторов: «Меня поражает безжалостность этой группы экономистов из правительства, даже жестокость, которой они бравируют, а иногда и кокетничают, выдавая ее за решительность, а может быть, пытаясь понравиться МВФ».
Без диалога и ясной программы, на базе которой возможен общественный договор и общие усилия, преодоление кризиса невозможно. Но первое условие такого договора – отказ от превращения России в джунгли конкуренции, от стравливания людей в звериной борьбе за выживание. И первый шаг – ограничение законов рынка в социальной сфере, поворот к восстановлению отношений государственного патернализма.