Каковы же были основы стратегического развертывания советских войск на Западе, заложенные в замысле рассматриваемого плана действий? Планом предусматривались два варианта.
По первому из них главные силы Красной Армии на Западе должны были развернуться к югу от Брест-Литовска с тем, чтобы мощными ударами в направлении Люблин, Краков и далее на Бреслау на первом этапе войны отрезать Германию от Балканских стран, лишить ее важнейших экономических баз.[47]
По второму варианту главные силы развертывались к северу от Брест-Литовска с задачей нанести поражение главным силам германской армии в пределах Восточной Пруссии и овладеть последней.[48]
Таким образом, первый вариант развертывания наших войск был признан основным, а второму варианту, хотя он также был утвержден, не придавалось должного значения.
В основе замысла по первому варианту было предусмотрено решение следующих задач:
1. Активной обороной прочно прикрывать наши государственные границы в период сосредоточения войск.
2. Во взаимодействии с левофланговой армией Западного фронта силами Юго-Западного фронта нанести решительное поражение Люблинско-Сандомирской группировке противника и выйти на р. Висла. В дальнейшем нанести удар в общем направлении на Кельце, Краков и выйти на рубеж р. Пилица — верхнее течение р. Одер.
3. Прочно прикрыть границы Северной Буковины и Бессарабии.
4. Активной обороной Северо-Западного и Западного фронтов сковать часть сил немцев севернее Брест-Литовска и в Восточной Пруссии. Прочно при этом прикрывать Минское и Псковское направления.
По второму варианту предусматривалось:
1. Активная оборона Минского и Псковского направлений.
2. Нанесение решительного поражения главным силам, находящимся в Восточной Пруссии.
3. Прочное прикрытие государственной границы на участках Западной Украины, Северной Буковины и Бессарабии, а также нанесение поражения группировке немецких войск в районе Люблин, Грубешов, Томашов.
Нетрудно заметить, что существенно новым в сентябрьском плане являлось признание основным южного варианта. Причиной тому, как писал в своей книге «Генеральный штаб в предвоенные годы» маршал М. В. Захаров, являлись соображения субъективного характера, и прежде всего личное убеждение И. В. Сталина в том, что гитлеровцы в войне с Советским Союзом будут стремиться в первую очередь овладеть Украиной и Донецким бассейном. Он полагал, что Германия не может вести длительную войну без захвата жизненно важных ресурсов Украины и Северного Кавказа.[49] На самом деле Гитлер вовсе не рассчитывал на длительную войну. Он был последовательным сторонником теории «тотальных и молниеносных» войн, разработанной в свое время Шлиффеном, Мольтке-младшим и Людендорфом. Что же касается наших военачальников, то многие из них разделяли теорию так называемой «периферийной стратегии», разработанную в 30-х годах профессором Академии Генерального штаба А. А. Свечиным, последователем в этом вопросе немецкого военного историка Ганса Дельбрюка. Эта теория предусматривала сосредоточение войск на флангах, иначе говоря — периферии боевых действий, предполагая охват и в конечном итоге окружение и разгром наступающего противника. Против этой теории последовательно выступали в наших Вооруженных Силах А. И. Егоров и Б. М. Шапошников. Они справедливо указывали на опасность «периферийной стратегии», поскольку в случае ее применения инициатива наступательных действий сознательно уступалась противнику.
Кстати говоря, причина, по которой предпочтение отдавалось плану сосредоточения войск на южном направлении, крылась, к тому же, в том, что весь руководящий состав Наркомата обороны и Генштаба начинал свою службу в РККА в Киевском военном округе. Нарком обороны С. К. Тимошенко командовал этим округом, первый заместитель начальника Генштаба Н. Ф. Ватутин служил там начальником штаба, а начальник оперативного управления Генштаба был у него заместителем. Позднее к этим людям добавился Г. К. Жуков, который тоже успел послужить в должности начальника Киевского ВО. Все они считали главным для себя, а значит, и для всех, то, к чему они привыкли.
По мнению штаба КОВО, главная группировка немецких войск (по состоянию на октябрь 1940 года) в числе 145–170 дивизий была сосредоточена именно против Юго-Западного фронта с оперативным направлением на Киев.
После утверждения И. В. Сталиным «Соображений об основах стратегического развертывания вооруженных сил Советского Союза на Западе и Востоке на 1940 и 1941 годы» командующие войсками, члены Военных советов и начальники штабов округов были вызваны в Генштаб для разработки оперативных документов, которые здесь же утверждались Наркомом обороны. Кстати говоря, все они приняли участие в сборах высшего командного состава Красной Армии, о которых я уже упоминал и которые оказали существенное влияние на оперативное и мобилизационное планирование. В ходе сборов были проведены стратегические игры по обстановке, сходной с последним оперативным планом. Именно там и определялись взгляды на ведение войны в современных условиях.
В соответствии с этими взглядами назначенный на должность начальника Генштаба Г. К. Жуков дал указание начальнику своего оперативного управления Г. К. Маландину уточнить «Соображения…» к 22 марта 1941 года, а по «северному», то есть первому варианту — к 8 марта. Ввиду того, что работа по уточнению оперативного плана велась постоянно, новый проект был готов уже к 11 марта. Он имел существенные отличия от первых разработок.
Во-первых, предполагалось, что главные силы германской армии развернутся на юго-запад от Седлеца до Венгрии с тем, чтобы ударом на Бердичев — Киев захватить Украину. Это, однако, не исключало предположения о развертывании основной немецкой группировки в Восточной Пруссии и под Варшавой.
Во-вторых, и это очень важно, отрицалось развертывание сил Красной Армии против Восточной Пруссии и на Варшавском направлении, так как имелось опасение, что борьба на этом фронте может привести к затяжным боям, свяжет наши главные силы и не даст добиться быстрого эффекта, чем ускорит вступление Балканских стран в войну против нас. Основными причинами для такого вывода были сложные природные условия, непригодные для применения механизированных войск, и наличие мощных укреплений на территории противника.
В-третьих, наиболее выгодным считалось развертывание советских войск к югу от реки Припять с тем, чтобы мощными ударами на Люблин, Радом и Краков разбить главные силы немцев и на первом этапе войны отрезать Германию от Балканских стран, лишив ее поставок нефти, сократив возможности маневра и переброски войск, вооружения и боевой техники.
Развертывание наиболее сильной группировки наших войск на юго-западе преследовало следующие стратегические цели, как о том свидетельствуют документы архива:
«Первая стратегическая цель — разгром главной группировки войск в районе Люблин — Радом — Сандомир и выход на фронт Варшава — Лодзь — Крейцбург — Оппельн.
Дальнейшей стратегической целью для главных сил Красной Армии, в зависимости от обстановки, может быть поставлено развитие операции через Познань на Берлин или действия на Юго-Запад на Прагу и Вену или удар на севере через Торунь и Данциг с целью обхода Восточной Пруссии».[50]