Ч а с о в щ и к. А сейчас я не могу пойти туда? Мне не хочется больше ждать.
Д з е р ж и н с к и й. И если вам будут мешать, если окажутся затруднения, позвоните по этому телефону.
Ч а с о в щ и к. Кого спросить?
Д з е р ж и н с к и й. Дзержинского.
Ч а с о в щ и к. И он сам мне будет помогать?
Л е н и н. Да, мы его попросим об этом. А об условиях договоритесь с нашим комендантом.
Ч а с о в щ и к. Какие условия? Я первый в мире часовщик, который будет учить кремлевские куранты играть "Интернационал"!
Л е н и н. Но паек вам не помешает?
Ч а с о в щ и к. О да, паек мне, конечно, не помешает. Спасибо вам за этот заказ, за доверие. Извините меня, я расстроен. Я пойду в башню. (Уходит.)
Л е н и н. Еще дело сдвинули. Я верю, что куранты заиграют. А все-таки, как вы думаете, Феликс Эдмундович, пойдет к нам работать Забелин?
Д з е р ж и н с к и й. Я думаю, пойдет.
Л е н и н. Скорее бы поднять таких медведей, сотни их попрятались. Скорее надо, проворнее.
Д з е р ж и н с к и й уходит. Ленин склонился над работой за письменным
столом.
Картина вторая
В кабинете Забелина в тот же вечер. Т е ж е л и ц а, кроме Забелина,
Маши и Рыбакова.
С к е п т и к. А я вам говорю, что мы были обязаны проверить ордер на право ареста.
З а б е л и н а. Проверяй не проверяй - результат один.
Д а м а и с п у г а н н а я. Никогда, даже на смертном одре, не забуду этот кошмарный вечер. Если бы это все мне приснилось, я бы вскочила и стала кричать. А тут наяву пришли, ни слова не сказали и увезли.
С к е п т и к. Теперь целый месяц она будет страдать бессонницей. Даже патентованные американские таблетки не помогут. Пойдем домой. Тебя трясет.
З а б е л и н а. Подождите, сейчас Маша вернется.
Входит к у х а р к а.
К у х а р к а. Лидия Михайловна, никак дом оцепили. Из тех окон гляжу - солдаты. Из этих - опять солдаты.
О п т и м и с т. Солдаты...
Д а м а и с п у г а н н а я. Потушите свет.
О п т и м и с т (смотрит в окно). Это обыкновенные солдаты.
С к е п т и к. А вы думаете, за вами пришлют необыкновенных солдат?
О п т и м и с т. Они стоят и чего-то ждут.
Д а м а и с п у г а н н а я. Я умоляю, потушите свет!
С к е п т и к. Но в темноте тебе сделается еще страшнее!
Д а м а с в я з а н ь е м. А я ничего не боюсь, по-моему, тоже лучше потушить свет и зажечь масляную коптилку. Лидия Михайловна, у вас есть лото?
З а б е л и н а. Лото? Для чего?
Д а м а с в я з а н ь е м. В случае если придут и станут проверять, а мы в лото играем!
О п т и м и с т. Только не надо падать духом. Лото так лото. Несите лото.
Д а м а и с п у г а н н а я. Но потушите же свет!
З а б е л и н а (кухарке). Прасковья, неси банку с фитилем. (Тушит свет.) Сейчас достану лото. (Уходит.)
Тьма. Молчание.
Д а м а с в я з а н ь е м. Я думаю, что надо играть на деньги.
Д а м а и с п у г а н н а я. Как можно на деньги... как можно, ведь это азарт!
Д а м а с в я з а н ь е м. Ну, на орехи!
С к е п т и к. Где же мы возьмем орехи?
Д а м а с в я з а н ь е м. У Забелиной найдутся.
Входит З а б е л и н а. В руках коптилка и лото.
Разбирайте карты. Кто будет выкликать номера? Лидия Михайловна, у вас орехи есть?
З а б е л и н а. Ах, милая, не до орехов мне!
Д а м а и с п у г а н н а я. Дайте мне мешочек. Я буду объявлять.
З а б е л и н а. Сейчас должна Маша прийти. По-моему, она узнает что-нибудь.
Д а м а и с п у г а н н а я. Двадцать два... шесть... девяносто один.
Входит к у х а р к а.
К у х а р к а. Теперь они напротив стоят. Должно быть, сердитые... На наши окна смотрят.
З а б е л и н а. Прасковья, смотри из окон столовой... В случае если придут, скажи, что у нас гости.
В с е. Не надо!
З а б е л и н а. Нет, ты лучше ничего не говори.
Д а м а и с п у г а н н а я. Сорок четыре... двадцать шесть.
О п т и м и с т. А у меня квартира.
Д а м а и с п у г а н н а я. Тринадцать... шестьдесят один... восемьдесят один...
К у х а р к а. Никак пошли прочь. (Подходит к окну.) Нет... Они здесь на углу.
С к е п т и к. С ружьями?
К у х а р к а. С ружьями.
Скептик задул коптилку.
Д а м а и с п у г а н н а я. Двенадцать, тринадцать, пятнадцать... Кто-то идет... Я не могу больше! Кто-то шагает сюда! Зажгите свет!
Зажигается свет. В дверях стоит З а б е л и н.
З а б е л и н а. Антон!
В с е. Антон Иванович?!
З а б е л и н а. Ты?!
З а б е л и н. Я.
З а б е л и н а. Антон... Да что же ты стоишь-то? Садись, пожалуйста, милый мой Антон Иванович! Маша! Где же она? Ах, я все забыла!.. Что же ты стоишь, Антон? Дай же я тебя поцелую! Милый мой Антон Иванович... (Обнимает. Плачет.)
З а б е л и н. Не плачь.
З а б е л и н а. Прости. Я думала, что ты погиб... И руки у меня совсем опустились. Туча-то какая над нами прошла, господи! Это же... Что же было? Ошибка?
З а б е л и н (со своим значением). На этот вопрос я должен завтра дать ответ.
З а б е л и н а (всматривается в него). Странное у тебя лицо. Ты странно взволнован, Антон Иванович. Где ты был?
З а б е л и н. Не помню.
З а б е л и н а. И взволнован и опять твоя манера: "Не помню". Ничего не помнишь, ничего не видел.
З а б е л и н. Я видел, как почва уходит из-под ног. (Скептику.) Кто целый год из меня душу по нитке выматывал? Ну что? Посадили? Они знают Забелина! Полагали расстрелять, а не стали, потому что Антон Забелин один. Чего смотрите? Разве я не похож на самого себя? А что такое - быть похожим на самого себя?
З а б е л и н а. Антон, ведь твои аллегории никому не понятны.
З а б е л и н. Не бойся, он меня отлично понимает.
З а б е л и н а. Ты скажи, где ты был?
С к е п т и к. Куда тебя возили?
О п т и м и с т. Ты был в отлучке ровно три часа.
З а б е л и н. Не три часа, а три года.
З а б е л и н а. Опять... аллегории, загадки!
З а б е л и н. Меня сделали фельдмаршалом и приказали покорить Индию.
Вбегает М а ш а.
М а ш а. Папа! (Прильнула к нему.)
З а б е л и н. Ты тоже не плачь... А сердчишко-то как стучит... Жаль вздорного отца? Любишь?
М а ш а. Люблю... Я стремглав бежала. Мне нигде не могли сказать... Я стала у парадного и боюсь ступить за порог... Я думала... Папка мой!
С к е п т и к. Но где ты был?
З а б е л и н. В Кремле.
С к е п т и к. И все?
З а б е л и н. И все.
З а б е л и н а. Ты расскажи подробности.
З а б е л и н. Там не было подробностей.
Д а м а с в я з а н ь е м. Я понимаю Антона Ивановича. Он так романтически появился в доме, что я одна все вижу. Антон Иванович... вы загадочны... вы романтически настроены... Я преклоняюсь перед вами, Антон Иванович. Не надо его расспрашивать.
З а б е л и н. Лидия Михайловна, я с утра ничего не ел. Ты смотри, у нас гости, а стол не накрыт. Из наших запасов можно сделать старинный московский стол. Достань наше студенческое вино, которое мы покупали по полтиннику за бутылку.
З а б е л и н а. Я все сделаю. Пожалуйте за мной.
С к е п т и к. Но почему он на меня накинулся, точно я виноват в этом происшествии?
О п т и м и с т. Если дело кончается стаканом студенческого вина, то как вы можете негодовать, почтеннейший друг мой?
Все, кроме Забелина и Маши, уходят.
З а б е л и н. Маша, сядь... никуда не пущу. (Взяв в руки книгу.) Антон Забелин. "Электротехника". Машка, ты еще совсем маленькой была, когда я этот труд писал. Бывало, придешь сюда и скажешь: "Папа, ты пишешь? Ну, я тут посижу..." Посидишь вот здесь, а потом мне на закорки залезешь, и мы с тобой по кабинету носимся. А теперь ты у меня большая, умница, и отец робеет перед тобой. Что это за платье на тебе? Для своего поклонника принарядилась?