— Ох, Ириш, вечно ты мне этот широкий зад инкриминируешь, — усмехаюсь я. — Но за защитой я только к тебе. Рассказывай давай, как устроилась.
— Чего рассказывать-то? Живу в хрущёвке в комсомольской деревне.
— Прям в деревне?
— Не совсем, это пятнадцать минут от метро ВДНХ, второй Новоостанкинский переулок. Вот… Что ещё сказать, к работе пока официально не приступила, я ещё в отпуске числюсь. Но на работе торчу от звонка до звонка. Пока вхожу в курс, знакомлюсь с делами.
— Ну, и как не раскаиваешься, что всё бросила и сюда рванула?
— Рано пока выводы делать, — машет она рукой. — Поживём — увидим. Да, и чего раскаиваться? Всё в наших руках, тебе ли не знать, Брагин? Бери и делай, а раскаиваются пусть лентяи и тунеядцы.
— Точно, — киваю я. — Пусть раскаиваются трутни. Значит, будем впахивать до седьмого пота.
— Слушай, знаешь что, приезжай ко мне вечером, там и обсудим всё. Поговорим нормально. Мне сейчас некогда, если честно. Что думаешь? Заодно и посмотришь, как я обустроилась.
Что я думаю? Думаю, что всё когда-то заканчивается, кроме верной дружбы…
— Ты когда уезжаешь? — уточняет она.
— Не знаю ещё, — пожимаю я плечами. — Главная цель командировки с тобой повидаться, а остальное мелочи.
Она смеётся и ерошит мне волосы на макушке.
— Хороший мальчик, — говорит она, улыбаясь.
— Да, тётя, — поддакиваю я.
— Но злой и заносчивый, — смеётся она.
Ну вот всё и решилось, придётся оставаться. Ирина уходит, а я пересаживаюсь за столик к парням и заказываю бефстроганов с картофельным пюре. Неплохо, лучше, чем в столовой.
Поев, мы не торопясь идём пешком к гостинице «Москва». Игорь не возражает против получасовой пешей прогулки и мы, как туристы, крутим головами, любуясь столицей. Поскольку время до встречи ещё есть, заглядываем на Красную площадь. Пашка здесь впервые, так что впечатлений у него хоть отбавляй.
Да хоть бы и не впервые, на кого это зрелище не производит впечатление? Мы стоим и заворожённо любуемся главной площадью страны. И лишь изрядно постояв, сбрасываем оцепенение и двигаем к гостинице.
— А это кто такие? — интересуется Злобин Де Ниро, кивая на парней. — Личная гвардия?
— Мои боевые товарищи, — отвечаю я.
— Ты вроде и в боях ещё не был, — хмыкает он.
— От этого лучше не зарекаться. Я готовлюсь, Леонид Юрьевич, к тому же, сами знаете, и вечный бой, покой нам только снится.
— Ну-ну…
Мы поднимаемся наверх. Казино уже начинает преображаться. Статус помещения окончательно утрясён, теперь начинается ремонт, пол местами застелен, кучей нагромождены вёдра и бидоны с краской, кисти и валики.
Работы предстоит много. И кто-то должен этим всем заниматься. Нужно делать стойку, ставить столики для посетителей, оборудовать кассу в отдельном помещении, скорее всего, в гостиничном номере или в отдельном помещении здесь же на этаже.
Нужно, также, устанавливать игровое оборудование, которое ещё не пришло. Но главная задача — это подготовка персонала. Можно частично использовать тех, у кого есть опыт работы в катранах. Кто-то работал на Ашотика, кто-то в Сочи, в Питере, Одессе. Такие люди есть, но их немного, их знать надо, разыскивать, и шлифовать грани, как алмазам.
Для этого нужен опытный ювелир, горящий своим делом. И это Миша Бакс, никого круче него я пока не знаю. Скоро приедет Лида, которой согласовывают перевод непосредственно под начало Злобина. Быстрая карьера и жизнь в общаге, но это уж Мишина забота, только его самого надо как-то выдернуть.
— Пойдём, выйдем на террасу, — предлагает Де Ниро. — Чего нам пылью дышать, верно?
Верно, тем более, что с террасы открывается захватывающий вид. Шпили исторического музея, далёкие купола Василия Блаженного, флажки арсенальных башен и горящие звёзды Троицкой, Никольской и Спасской.
— Нравится вид? — спрашивает Злобин.
Я киваю. Конечно нравится, как это может кому-то не понравиться.
— И что чувствуешь? — интересуется он.
— Чувствую, что нахожусь в самом центре мира, — тихо отвечаю я и ни капли не лукавлю.
— Ну что же, так тому и быть, да? Разместимся в центре мира. Рассказывай, что тебя беспокоит.
— Криминальная жизнь Руси-матушки.
— А конкретнее?
— Помните, я уже спрашивал, что вы думаете, по поводу ограничения влияния Ферика?
— Помню. Но мне кажется, что задача не такая уж и важная. Он же не один здесь такой, не криминальный царь Союза. А Туман — это вообще пшик, один из многих. Ты хотел Ферика Туманом уравновесить?
— Да, честно говоря. Мне Тумана из врагов в союзники было бы неплохо переквалифицировать.