Уже отчетливо виднелась береговая черта – ряд точек, покрывающих видимый горизонт. Она казалась самой обычной, но там лежала вражеская территория, и мысль об этом леденила тело сильнее холодного ночного воздуха.
По крайней мере море спокойно, сказал он себе. Вообще-то небольшое волнение в несколько футов более надежно укрыло бы его от радиолокационного обнаружения, но зато гладкая поверхность моря позволяла развивать максимальную скорость, а он на большой скорости всегда чувствовал себя лучше. Кларк посмотрел назад. За кормой лодки тянулась едва заметная кильватерная струя; когда, приблизившись к берегу, он сбавит скорость, она еще уменьшится.
Терпение, в который раз напомнил он себе. Но ему претила сама мысль о терпении. Кому нравится ждать? – спросил себя Кларк. Если что-то должно случиться, то пусть случится поскорее, и на этом конец. Это далеко не лучший способ бросаться вперед очертя голову, но по крайней мере когда ты двигаешься, ты что-то делаешь. Однако когда Кларк учил молодых агентов, как вести себя в подобной ситуации, – а это было его самым обычным занятием, – он всегда убеждал их, что нужно проявлять терпение. Проклятый лицемер! – упрекнул он себя.
По портовым буям он определил расстояние до берега, сбросил скорость до десяти узлов, потом до пяти и наконец до трех. Электрический мотор еле слышно гудел. Кларк повернул рукоятку и направил лодку к полуразвалившемуся пирсу. Он был очень старым: его сваи расщепились и были избиты бесчисленными льдинами, приплывающими в гавань. Двигаясь очень медленно и осторожно, Кларк достал прибор ночного видения и огляделся вокруг. Нигде ни малейшего движения. С берега теперь доносились звуки транспорта, движущегося по прибрежному шоссе и отчетливо слышимого над водной поверхностью, а также музыка. В конце концов, сегодня пятница, и даже в Советском Союзе в ресторанах кипит веселье, танцуют пары. В общем-то успех операции зависел от шумной ночной жизни – в Эстонии она более оживленна, чем в большинстве уголков страны, – но пирс был заброшенным, как сообщили ему при инструктаже. Кларк подобрался поближе, привязал лодку к свае, проявив максимальную тщательность, – если трос развяжется и лодку унесет, возникнут серьезные проблемы. Рядом со сваей к пирсу была прикреплена лестница. Кларк расстегнул комбинезон, сбросил его и с пистолетом в руке вскарабкался по ней. Лишь сейчас он почувствовал запах порта. Он мало отличался от американского – смесь грязной воды, которой промывали трюмы, с гниющей древесиной причалов. К северу виднелась дюжина судов, пришвартованных к другому пирсу. – судя по всему, рыбачьих. К югу был расположен еще один причал со стоящим у него судном, груженным древесиной. Значит, шла реконструкция гавани. Это объясняло состояние пирса, у которого он остановился, подумал Кларк. Он взглянул на часы – потертый русский «Полет» – и оглянулся по сторонам в поисках места, где можно было бы переждать. Ему предстоит начинать операцию через сорок минут. Отправляясь в плаванье от «Далласа», он рассчитывал на более бурное море и потому прибыл к берегу раньше намеченного времени. Теперь ему оставалось одно – ждать и думать о том, каким нужно быть безумцем, чтобы согласиться принять участие в еще одной операции по вывозу людей.
Борис Филиппович Морозов, проходя вдоль дома, где он жил, посмотрел вверх. Освещенная территория «Яркой звезды» превратила небо в перистый купол снижающихся снежинок. Он любил такую погоду.
– Кто вы? – послышался властный голос.
– Морозов, – ответил молодой инженер, и из снежной пелены появилась фигура. Он сразу узнал фуражку старшего армейского офицера.
– Добрый вечер, товарищ инженер. Если не ошибаюсь, вы работаете в группе управления зеркалами? – спросил полковник Бондаренко.
– Мы раньше встречались?
– Нет. – Полковник покачал головой. – Вы знаете меня?
– Да, товарищ полковник. Бондаренко указал на небо.
– Красиво, не правда ли? Уже одно это заставляет тебя смириться с тем, что находишься так далеко от цивилизации.
– Нет, товарищ полковник, мы идем во главе цивилизации, а за нами следуют остальные. Сейчас мы накануне очень важного открытия, – напомнил Морозов.
– Рад слышать это! И все члены вашей группы так же уверены в успехе?
– Да, товарищ полковник. Я сам попросился сюда.
– Вот как? Откуда вы узнали о существовании этого объекта? – удивленно спросил полковник.
– Прошлой осенью я работал здесь с комсомольской бригадой. Мы помогали в строительных работах – в частности, размещали основания для зеркал. Я специализировался в университете по лазерам, а потому сразу догадался, что представляет собой программа «Яркая звезда». Разумеется, я никому не сказал об этом, – поспешил добавить Морозов, – но сразу понял, что это место словно создано для меня.
Бондаренко посмотрел на молодого инженера с нескрываемым одобрением-
– Ну, и как продвигается работа?
– Я надеялся принять участие в деятельности группы лазерщиков, но мой шеф едва ли не насильно заставил меня работать в его группе, – засмеялся Морозов.
– И вам это не нравится?
– Нет, что вы. Как раз наоборот. Вы просто меня не поняли. Раньше я даже не подозревал, насколько важны зеркала в этом проекте. Теперь я многому научился. Мы стараемся, чтобы зеркала управлялись с помощью компьютеров. Кстати, меня собираются назначить заместителем руководителя группы, – с гордостью заметил Морозов. – Видите ли, я неплохо разбираюсь в системах управления.
– Кто ваш руководитель – Говоров?
– Совершенно верно. Он – блестящий инженер. Разрешите задать вопрос?
– Конечно.
– Говорят, что вы тот самый армейский полковник, о которое ходит столько слухов. Это правда? Я слышал, что вас собирайте назначить заместителем начальника проекта,
– В этих слухах есть некоторая доля правды, – признался Бон даренко.
– Тогда разрешите высказать предложение, товарищ полков ник?
– Высказывайте.
– Среди персонала много молодых неженатых мужчин.,
– И недостаточно молодых незамужних женщин?
– Мы испытываем острую нужду в лаборантках.
– Ваше предложение принято во внимание, товарищ инженер, – с улыбкой ответил Бондаренко. – Кроме тою, мы собираемся построить еще один многоквартирный жилой дом, чтобы сделать жизнь ученых и инженеров более удобной. Как вы живете в общежитии?
– Обстановка товарищеская, даже теплая. Кружки по астрономии и шахматам пользуются большой популярностью.
– Вот как. Уже давно мне не доводилось играть с серьезные противниками. Как соперничество? – спросил полковник с интересом,
Молодой инженер рассмеялся.
– Свирепое – даже убийственное.
В пяти тысячах метров от них Лучник благословил имя Аллаха. Пошел снег, и падающие снежинки придавали воздуху ту магическую прелесть, которую так любят поэты… и солдаты. Можно было слышать – даже чувствовать – приглушенную тишину, потом. что падающий снег подавлял все звуки. Вокруг них, вниз и вверх по склону, насколько хватает глаз виднелась белая завеса, уменьшающая видимость до двухсот метров. Лучник собрал своих командиров и объяснил план предстоящего штурма. Через несколько мину. они вернулись к своим подразделениям. Он сам пойдет вместе с передовым отрядом первой роты, а майор, его заместитель, останется со второй.
Идти было удивительно удобно, совсем не скользко. Русские сбросили сюда массу щебенки после взрывных работ, проведенных во всем этом районе, и скальные осколки, хотя и покрытые снегом ничуть не скользили под ногами. Это было очень кстати, потому что тропа проходила вплотную к отвесной стене высотой не меньше сотни метров. Гораздо труднее оказалось найти правильное но правление. Лучник вел своих людей по памяти, но он много част изучал объект и был знаком с каждым изгибом горы – или так по крайней мере ему казалось. Как всегда, его охватили сомнения, и понадобилась полная сосредоточенность, чтобы думать только о предстоящей операции. Перед тем как отправиться в путь, он наметил несколько контрольных точек у себя в памяти: валун вот здесь, лощина – там, вот здесь то место, где тропа поворачивает направо, а вот тут – налево. Сначала продвижение вперед казалось угнетающе медленным, но чем ближе они подходили к цели, тем быстрее становились шаги. И все время они ориентировались по свечению прожекторов. Как уверены русские в своей силе, подумал он, что освещают всю местность прожекторами! Он заметил даже двигающиеся огоньки – фары автобуса, судя по звуку мотора, решил Лучник. Да, конечно, это автобус с включенными фарами. Сквозь окутывающее все вокруг снежное облако пробивались маленькие двигающиеся точки света. Часовые, несущие службу внутри большой световой сферы, находятся сейчас в трудном положении. При обычных условиях яркий свет прожекторов, направленных в сторону от караульных вышек, должен был ослеплять нарушителей, однако сейчас ситуация была обратной. Свет прожекторов не проникал сквозь пелену падающего снега и отражался от него, ослепляя вооруженных часовых. Наконец передовой отряд достиг исходной позиции. Лучник распределил своих людей и стал ждать, пока подойдут остальные. На это потребовалось полчаса. Они разошлись по линии предстоящего штурма группами по три или четыре человека. Лучник дал время моджахедам выпить воды и помолиться Аллаху, вручив ему свои судьбы, приготовиться к битве и ее возможным последствиям. Их судьба была судьбой воинов. Их враг являлся одновременно врагом их Бога. Чтобы они ни сделали с этими людьми, которые прогневали Аллаха, это зачтется им как заслуга, и каждый из бойцов Лучника вспомнил о родственниках и друзьях, погибших от руки русских.