— Фактура лидеров совсем не поддается исправлению? — спросил я профессора Михальскую.
— Почему не поддается? — пожала плечами Анна Константиновна. — Поддается. Это можно легко все сделать. Явлинский, умный и интеллигентный человек, выбирает себе предвыборный лозунг: «Мы избавим вас от бедности!» А вот как слышит эту фразу аудитория: «Мы, богатые и способные, избавим вас, несчастных нищих дураков, от бедности». Для человека унизительно примкнуть к такому движению. Народ не хочет, чтобы кто-то исправлял его и даже помогал ему. Он хочет действовать сам. Элементарная неграмотность с точки зрения риторики.
К сожалению, в этом смысле наш герой недалеко ушел от Григория Алексеевича. На том же совещании с «Деловой Россией» Сурков, например, говорит: «Не позволим небольшой группе компаний быть властью в нашей стране. Это недемократично. Помимо этих немногочисленных людей у нас в стране еще живет 140 миллионов «бедных родственников». Их мнение тоже нужно учитывать».
Даже со скидкой на некий юмор говорить о народе как о «бедных родственниках», конечно, кощунственно. Причем еще живущих в стране, то есть на вторых ролях после остальной, главной его части — богатых. И мнение этих «родственников» тоже надо учитывать, говорит Сурков, не понимая, что мнение народа надо учитывать прежде всего.
Тем более что, как писал журналист Мильштейн, Суркова самого «тянет к людям».
Кстати, Илья Мильштейн немного ошибся, говоря, что Сурков впервые являет миру свои речевые события. За пару лет до выступления перед «Деловой Россией» Владислав Юрьевич выступил перед более-менее целевой аудиторией — школой «Единой России» для региональных лидеров.
Но, в отличие от ситуации с радио «Свобода», где увидело свет его выступление 2005 года, политинформацию-2003 напечатала «Независимая газета». Которой в ту пору руководила близкий Суркову человек, уже знакомая нам — Татьяна Кошкарева.
Разумеется, как профессиональному журналисту и редактору Татьяне Петровне тут же резанула глаз сурковская каша из слов. И она поступила мудро. Взяла из пространной речи своего политического покровителя 7 тезисов. И… отредактировала их! Так и приписав: «редакция «НГ» публикует отрывки из выступления Суркова с небольшой редакторской правкой».
Отрывки, тем паче отредактированные, конечно, смотрятся намного благородней прямого текста. (Может, потому и не вызвали тогда фурора.) Однако в случае с нашим героем, как говорится, горбатого могила исправит.
Вот что говорит в 2003 году «стилизованный» Сурков: «Нам кажется, что сейчас наступила политическая стабильность, но это не так: сказывается общая политическая усталость после эпохи Бориса Ельцина. Неужели вы считаете, что это навсегда? Больному перед смертью всегда становится немного лучше. Надо быть достаточно умными, чтобы выжить. Самое главное — активизировать мыслительный процесс».
Каково? Снова — что ни фраза, то ораторский перл!
Опять, как и пару лет спустя, Сурков разговаривает сам с собой, приписывая притихшей аудитории некие настроения. «Нам кажется». «Неужели вы считаете?» Хотя, повторяю, перед вами не интервью в виде диалогов нескольких участников беседы, а соло — выступление одного оратора. Тогда с какой стати он решил, что слушатель считает, что «политическая стабильность» (а по построению сурковской фразы так вообще — «политическая усталость») навсегда? Откуда он взял, что они вообще думают о «политической стабильности» или «усталости»?
Понятия не имею. Вопрос — к Суркову. Могу лишь догадываться, что некие мыслительные процессы аналогичного свойства проходят в его голове. Вот он и полемизирует сам с собой, задействовав в качестве оппонента оробевшую от чиновничьего уровня ритора провинциальную аудиторию. (Не ответят, поди. Не рассмеются.)
Дальше — больше!
С какой стати Владислав Сурков утверждает, что «больному перед смертью всегда становится немного лучше»? Почему он решил, что «всегда»? Может, узнал о новых медицинских исследованиях? Бог весть… Скорее всего брякнул антинаучную нелепицу, чтобы, так сказать, подкрепить свои политические сентенции некоей образной аргументацией. Типичный прием безграмотных людей — говорить метафорами, не задумываясь о достоверности сравнения. Лишь бы умно было.