Примерно в полдень над кишлаком появились хищные силуэты двадцатьчетверок. Они сделали широкий круг и принялись по очереди пикировать на гору и прилепившийся к ней кишлак. Из подбрюший вырывались дымные трассы ракет, затем они сбросили бомбовую нагрузку и расстреляли весь боекомплект.
Теперь никто не сможет с уверенностью сказать, что здесь произошло в ночь с 15 на 16 февраля 1985 года.
Командир Отдельного Кабульского батальона ВДВ майор Васильев был убит в этот же день прицельным выстрелом снайпера в голову. Это случилось на одном из отрезков шоссе Кабул – Джелалабад, считавшемся до того времени спокойным и безопасным. Майор медленно сполз из верхнего люка вниз, и солдаты долго не тревожили его, думая, что их командир решил подремать.
Часть вторая
Глава первая
То, что случилось, – случилось в феврале 1985 года.
Февраль и март 85-го. Что мы знаем о них? Скупые строки официальной хроники, путанные высказывания очевидцев, немногочисленные и какие-то торопливые эпизоды в мемуарах первых лиц. Странное умолчание… Или заговор молчания?
1985-й. Год поворотный. Именно здесь хранятся ответы на некоторые неразгаданные до сих пор тайны. Именно отсюда берет начало грандиозная ложь, невиданная по своим масштабам мистификация, жертвой которой стали миллионы людей.
С тех пор минуло десять лет. Время подводить итоги и задавать вопросы. Прежде всего самому себе, зная что не ты первый задаешь эти вопросы и вряд ли будешь последним. Слишком много вокруг всего этого лжи и раскопать правду будет не так-то просто.
Что с нами происходит? Когда это началось? И чем все закончится? Вот уже десять лет мы послушно следуем за новыми пастырями. У них благообразная внешность и лексика пророков. Они обещали по капле выдавить из нас рабов, но выдавили остатки человеческого. Они присягнули вывести нас в страну обетованную, но мы потеряли собственную страну. Мы так слепо верили, мы были так глупы и наивны, нам так хотелось лучшей жизни, настоящей свободы и настоящего равенства, что мы легко дали себя одурачить, разрушив собственными руками все, чем гордились наши предки.
С нами происходит какая-то странная метаморфоза. Мы перестаем быть людьми. Мы превращаемся в хищника с человеческим лицом. Но человек и без этого уже достаточно страшен и непредсказуем.
У нас отняты все права, кроме одного, – всеми доступными способами, включая самые низкие и подлые, бороться за выживание. И мы боремся. Из нашей груди вырываются хриплые стоны, мы пускаем в дело любые средства, включая собственные зубы и ногти, лишь бы выжить, лишь бы уцелеть в смертоносных безжалостных джунглях новой жизни.
Там, за кордоном, нас по-прежнему боятся и не понимают. Нас боялись и раньше, когда мы были сильны и хорошо вооружены, но это был страх перед грубой силой. Сейчас, когда мы слабы и почти безоружны, нас боятся еще больше. И те, которые испытывают страх перед нами, правы. Это страх перед неизвестностью. У нас почти не осталось ограничителей и тормозов, и мы готовы на все. Ради того, чтобы выжить.
Нет, нас нельзя назвать даже падшими ангелами. Мы еще падаем и никто не знает, как долго будет длиться падение.
Февраль и март 1985 года. Что мы знаем о них? Эти два месяца – белое пятно на исторической карте России. Терра инкогнита. Целина. Что за тайны хранит в себе это время? И будут ли они когда-нибудь преданы огласке? Нет, автор не рискует брать на себя такое бремя – быть первопроходцем. Еще живы многие очевидцы и участники тех событий. У них еще есть шанс. Сказать правду, покаяться или промолчать – это дело их совести.
Подождем. Мы научились ждать за эти годы. А чтобы не скучать все это время, расскажем свою историю.
Эта история – плод воображения автора. Любые совпадения с истинными событиями февраля – марта 1985 года являются случайными. Имена и фамилии некоторых реально существующих людей, без упоминания которых нам не обойтись, изменены. Пусть им ничто не помешает. У них еще есть время сказать правду.
Глава вторая
В блоке «А» центрального корпуса «Кремлевки» в эти дни было тихо и малолюдно. Объясняется это просто, из шести палат блока в настоящий момент занята только одна – под номером первым. Несмотря на дневное время, внутри палаты царит полумрак, все шторы задернуты, слева от кровати единственного пациента горит ночник. В темноте светятся рубином и изумрудом шкалы и экраны многочисленных приборов, изредка раздается попискивание самописца. Кроме самого больного, в палате несут круглосуточное дежурство врач и опытная медсестра. Время от времени к больному заглядывают лечащий врач профессор Галазов или академик Чанов – начальник Четвертого управления Минздрава СССР. Они перекидываются парой-тройкой фраз с дежурным врачом, скользят рассеянным взглядом по показаниям приборов и торопливо уходят, словно боятся, что ЭТО случится именно в их присутствии. Затем расходятся по своим кабинетам, чтобы строчить бюллетени о состоянии здоровья своего пациента. Бюллетени поступали в один из кабинетов Секретариата ЦК КПСС. Отсюда по особому списку они направлялись членам Политбюро. Но не всем. Список был коротким. Доступ к секретной информации имели пятеро: двое секретарей ЦК, министр обороны, председатель КГБ и министр иностранных дел.