Таким образом, в 1994 г. было конфисковано 5 тонн икры, в 1995 — 11 тонн, в первой половине 1996 — 6,6 тонн, а к его окончанию — примерно, 12 тонн. Экономический эффект от проведенной весной 1996 г. очередной «Путины» составил 50 млрд, рублей».
А теперь вопрос на засыпку. Как вы думаете, куда идет конфискованная у браконьеров икра?
Она поступает на внутренний рынок, так как для внешнего не пригодна из-за несоответствия стандарту. В ней может содержаться многократное превышение микроорганизмов. А это говорит о том, что она заражена бактериями, опасными для человеческого организма.
Золотой стафилококк, например, как утверждают медики, очень агрессивен и может вызывать массу заболеваний, начиная от кишечной инфекции и заканчивая гнойными заболеваниями кожи, подкожной клетчаткой, эндокардита, артрита, воспалением легких, остеомиелитом, сепсисом и синдромом токсического шока… Но, в лучшем случае, у человека, проглотившего такой золотистый стафилококк вместе с икрой, возникает ощущение тошноты или рвота, или боль в животе, или позывы, связанные с расстройством желудка…
Итак, о чем мы, возможно, задумаемся, когда в следующий раз отправимся в магазин покапать небольшую баночку икры?
«Какую икру покупаем?», «Дорого, но что поделаешь, раз это стратегический товар России?», «Дешево, по сравнению с тем, сколько стоит черная икра на мировом рынке?»
Но и это еще не все, о чем мы, возможно, могли бы задуматься. Помимо того, что из-за браконьерства наша казна лишается огромных сумм, браконьеры наносят своей деятельностью непоправимый ущерб природе. Осетру требуется 12 лет для того, чтобы из миллиметрового малька превратиться в гигантскую рыбину, созревшую для потомства. Осетр не успевает воспроизводиться, поскольку его отлов значительно превышает темпы воспроизводства. При таких темпах его исчезновение — лишь дело времени. Полное исчезновение — за десять, пять, а может быть, и менее лет.
Есть еще одна любопытная тема для размышлений — статья 163 УК РСФСР, согласно которой пойманный на «месте преступления» браконьер наказывается лишением свободы на срок до одного года или исправительными работами на тот же срок, или штрафом до двух минимальных зарплат, с конфискацией добытого неправедным путем, а также конфискацией орудий лова и плавучих средств с их принадлежностями или… без конфискации. Все зависит от того, в который по счету раз попался такой браконьер.
А теперь давайте обратим свой взор в сторону Южных Курил и посмотрим, как обстоят дела с неисчерпаемым запасом ценных морских ресурсов там.
Там, как раз, кажется, все в норме, поскольку в порядке заинтересованы весьма высокопоставленные кремлевские чиновники.
В ноябре 1997 г. в Красноярске происходила встреча Российского Президента Б. Н. Ельцина с японским премьер-министром Рютаро Хасимото. Эта встреча широко освещалась в прессе и иных средствам массовой информации. «Рамочные соглашения» готовились заранее, в процессе интенсивных переговоров и касались, в частности, организации рыбного промысла в районе Южных Курил.
Согласно совместным усилиям японской стороны и Российского МИДа, японские шхуны получили возможность свободного допуска не только в исключительно экономическую зону России, но и в наши территориальные воды; недавно считавшиеся браконьерами, сейчас желанные гости и могут ставить ловушки в непосредственной близости от «спорных» островов.
Вот как эту ситуацию комментирует «Комсомольская правда»:
«Пока речь идет о 9—10 тысячах тонн ценных морских продуктов ежегодно. Формально — на платной основе. Японцы, дескать, покупают квоту, а полученная валюта идет на развитие социальной сферы и раз-ведение лосося на Южных Курилах… Но в том-то и дело, что соглашение в его нынешнем виде — не просто очередная уступка России в многолетнем территориальном споре. Оно, по сути, дает зеленый свет массовому грабежу природных богатств. Посланцы Страны всегда восходящего солнца заявляют: “Ловить — это да, мы согласны, а вот демонстрировать наши суда и проверять, сколько выловили, — никогда!” Такой контроль (между прочим, принятая во всем мире практика), видите ли, оскорбляет их национальные чувства — они ведь считают острова и, естественно, окружающие их воды “своими”…