— И что теперь? — спросил Ромео пилота.
— Да ничего. Иди на станцию.
Пилот повернул ручку замка, и дверь в шлюз открылась. Он немедленно перелетел внутрь шлюза и, даже не закрыв внутреннюю дверь, начал открывать внешнюю. Внешняя .дверь открылась, и Ромео понял причину кажущейся неосторожности пилота. Буксир и станция были соединены гибкой трубой из желтого гофрированного пластика, в которую был накачан воздух. Именно по ней и должен был перейти Ромео на станцию.
— Ты не задерживайся, — посоветовал ему пилот, — Теплоизоляции тут никакой, и радиационной защиты тоже. Никто здесь еще не пострадал, но рисковать все же смысла нет. Давай пошел.
Пилот хлопнул Ромео по спине, и тот начал двигаться в трубе, отталкиваясь от ее стен. За спиной лязгнул люк шлюза буксира. Ромео вспомнил указания пилота и постарался двигаться быстрее. Стены переходной трубы действительно были холодными. До станции было всего метров двадцать, и он преодолел их где-то за полминуты.
Подбираясь к люку шлюза станции, Ромео собирался постучать в него, но, когда он уже занес кулак над металлом, запор щелкнул, и люк медленно начал открываться. Ромео отпрянул в сторону, давая ему пространство для поворота.
— Заходи!
Женский голос. Молодой женский голос. Владелец станции — девушка? Ромео влетел в шлюз, и люк за спиной медленно закрылся. Как только защелкнулся замок люка, и рядом с ним загорелась лампочка, сигнализирующая о герметичности, открылась дверь, ведущая внутрь станции. В проеме парила девушка.
Ромео уже видел на примере пилота буксира, как жители орбиты небрежно относились к своей одежде. Но на этой девушке из одежды была, кажется, всего лишь темная футболка. Глаза Ромео остановились на длинных ногах хозяйки. Он отметил ямочки на икроножных мышцах. Все-таки у девушки были мышцы спортсменки. Неизвестно, как она поддерживала форму в невесомости, но это ей явно хорошо удавалось.
Наконец Ромео сообразил, что так явно рассматривать девушку невежливо, и поднял глаза. Теперь он уже мог составить первое впечатление. Прежде всего — высокая. Явно выше него сантиметров на десять—пятнадцать. Раскосые глаза китаянки, четко вылепленные черты лица. Темные глаза, в неверном свете шлюза точно цвет не определить. Длинные темные волосы не забраны сеткой, но, чтобы не торчать во все стороны, заплетены в косу. В общем — идеал, если судить по предпочтениям самого Ромео. Он теоретически знал, что такие девушки могут существовать, но считал, что никогда не сможет ни с одной из них познакомиться. Жизнь в очередной раз продемонстрировала ему, что не стоит зарекаться от чего-либо.
Девушка явно заметила, как ее рассматривает Ромео, и, легко улыбаясь, ждала, когда он заговорит. Ромео судорожно сглотнул и все же обрел голос.
— Доброго дня, — поприветствовал он хозяйку.
— Взаимно. Меня зовут Хоуп. Следуй за мной. — Она кивнула в сторону основного отсека своей станции и, оттолкнувшись от края люка, за который она держалась, влетела в отсек. Ромео последовал за девушкой.
— Шлюз за собой закрой, — бросила ему Хоуп, не оборачиваясь.
Ромео потребовалось не менее тридцати секунд, чтобы найти рядом с краем люка кнопку, закрывавшую шлюз. Когда шлюзовой отсек закрылся, он снова повернулся к девушке. Та в упор смотрела на него.
— Давай сразу кое-что проясним, — сказала Хоуп. — Ты находишься на суверенной территории. На моей территории. Я так поняла, что у тебя внизу какие-то проблемы. Здесь я не буду задавать тебе лишних вопросов, и ты находишься за пределами юрисдикции всех полицейских и спецслужб. Этакое политическое убежище, если хочешь. Но у всего есть своя цена, есть она и у твоего пребывания здесь. Во-первых, никакого оружия. Если у тебя есть оружие при себе, ты его сдашь мне на хранение. Понятно?
— У меня нет оружия, — улыбнулся Ромео.
— Хорошо, идем дальше, — продолжила Хоуп. — Во-вторых, никаких наркотиков и алкоголя. Я уж не говорю о курении. Курение на орбите — верная смерть. Еще, кстати, неизвестно, что именно тебя убьет — дым или открытый огонь.
— Я не принимаю наркотики и не курю, — ответил Ромео.
— Отлично, — кивнула девушка. — Остальное решим походу дела. Что ж, добро пожаловать на «Небесную лодку Хоуп».Ты не голоден?
— Не то чтобы очень уж, — неопределенно пожал плечами Ромео, — но я бы не отказался немного перекусить.
— Хорошо. Вещи пока можешь положить в соседнем отсеке. Я его специально для тебя приготовила, навела там относительный порядок. Пока ты будешь гостить у меня, тот отсек будет твоим.
Отсек, в котором Ромео предстояло провести некоторое время, практически ничем не отличался от основного отсека. Вот только оборудования на стенах не было. Вместо него стены были усеяны скобами и зажимами для вещей. Рядом с иллюминатором парил в воздухе карандаш. Похоже, чистота и порядок на космических кораблях и станциях возводились прямо-таки в культ.
Сумку Ромео примотал к одной из скоб на стене. На станции было достаточно тепло. Вспомнив, что Хоуп щеголяла в одной футболке, Ромео решил, что его куртка будет здесь явно неуместна. Сложив куртку, он спрятал ее в сумку. Обувь отправилась туда же. Брюки Ромео решил не снимать. Хоуп тут хозяйка, она может себе позволить хоть голышом ходить, если, конечно, слово «ходить» уместно в такой ситуации. А он тут в гостях..
Так, с одеждой разобрались. Что дальше? Да, собственно, ничего. Ромео подобрался к одному из иллюминаторов. Он смотрел в сторону, обратную от Земли, поэтому Ромео мог видеть только несколько звезд. Красиво, но не более того. Несмотря на то, что последние несколько лет Ромео постоянно переезжал и места на место, стараясь не задерживаться нигде больше, чем на два месяца, все равно первые часы в незнакомом месте он чувствовал себя неуютно. А здесь еще приходилось мириться с тем, что он всего лишь гость. Хотя хозяйка, надо признать, превзошла все ожидания. Но подобная красота все равно заставляла Ромео чувствовать себя еще неувереннее.
Ладно, постоянно тут сидеть нельзя — невежливо получится. Ромео, перебирая руками по скобам, добрался до круглого люка, ведущего в основной отсек. Он высунул голову в люк.
— Можно?
— Забирайся, — ответила ему Хоуп, усмехаясь. — Тебе вообще много чего стоит запомнить относительно правил поведения на орбите, но кое-что ты узнаешь прямо сейчас.
Ромео наконец выбрался из люка и повис в воздухе неподалеку от Хоуп. Та, казалось, веселилась, наслаждаясь скованностью Ромео.
— Орбита, друг мой, это фронтир. Самый настоящий. И жизнь тут намного проще, чем внизу. Мы с тобой заперты вдвоем в нескольких кубометрах пространства, вокруг которого пустота. И, случись что непредвиденное, эта пустота убьет нас в мгновение ока. Поэтому ты должен полностью доверять мне, а я должна доверять тебе. Я могу тебе доверять?
— Да, — кивнул Ромео. — Я обещаю тебе, что не собираюсь предпринимать каких-нибудь враждебных действий и буду полностью подчиняться твоим требованиям, пока живу здесь.
— Хорошо сказал. — Хоуп уже еле сдерживала смех. — А если я потребую чего-нибудь этакого?
Хоуп неопределенно покрутила в воздухе кистью, иллюстрируя сомнительный характер этих гипотетических требований. Ромео отметил, что ногти у нее были аккуратно подстрижены. Ну да, если она тут живет постоянно одна, то она же и должна следить за своей «Небесной лодкой», ремонтировать тут все по мелочи. А раз ей приходится работать с машинами, то длинные ногти будут только мешать.
— Я думаю, ничего сверхъестественного ты не потребуешь, — ответил Ромео. — В конце концов, куда мне отсюда деваться? У меня нет ни собственного корабля, ни даже скафандра. Так что, надо признать объективно, я в полной твоей власти.
— Ладно, я постараюсь ей не злоупотреблять. — Хоуп чуть одернула футболку, которая в невесомости норовила приподняться чуть выше, чем следовало.
— Я думаю, ты успел проголодаться? — сменила она тему.
— Есть немного, — признался Ромео,
— Вот и чудесно. Я тоже собиралась обедать. Так что разделим трапезу, а заодно и поближе познакомимся.
Как выяснилось, с прошлого века характер питания на орбите не изменился. Маленькие порции пищи, закрытые тубы, напитки в пластиковых грушах.