Сзади загрохотало: ее преследователь ломился через препятствия, как слон или медведь через бурелом. Железо оглушительно звенело под его ногами, старые дубовые доски, выдержавшие не одно столетие — возмущенно скрипели и грозили треснуть и развалиться, а нарушителя спокойствия — опрокинуть и сломать ему ноги. А, может, и шею.
Окно щетинилось стеклянными «иглами». Толстый слой жирной, застарелой пыли не сделал их менее острыми и опасными. Мерседес выглянула вниз: крыша соседнего дома была не слишком близко. «Но и не слишком далеко. Вперед!» — и, схватив короткую доску, лежащую под ногами, с силой ударила по торчащим осколкам. Часть упала, часть устояла. Девушка ударила еще раз, и еще… и, черт их дери, еще!
Грохот сзади неумолимо приближался. Она перенесла через подоконник одну ногу, потом вторую, встала на узкий карниз, на мгновение все телом прижалась к стене дома, глубоко вздохнула… и перемахнула на соседнюю крышу. Сила удара была такой, что казалось: тело резко сжалось, а ноги впечатались не в грудь, а в затылок. Вздох, другой… на третьем она стремительно обернулась. Ее преследователь уже маячил в окне, едва вписываясь в узкий проем.
— Стоять! Стой же, кому говорю! — кричал он.
— Еще чего, — фыркнула она и припустила по крыше, к счастью, не слишком покатой и скользкой. Дождя не было уже неделю — редкая, потрясающая удача! И птиц не видно, к счастью… на их дерьме так легко поскользнуться.
Она стояла почти у самого края, вновь собираясь с духом и готовясь к прыжку. Еще бы отдышаться… как следует, уфф!.. отдышаться. Почему нельзя закрыть глаза, моргнуть — и оказаться дома?! Shiiiit!!! Сзади загрохотало так, будто из пушки выстрелило: Черное Чудовище все-таки решилось, прыгнуло за ней следом. И не застряло, и ноги себе не переломало. Shit! Shit! Shit!
— Чтоб ты провалился! — в сердцах, крикнула девушка. Перелезла через хлипкое, местами проржавевшее, ограждение — и перемахнула на соседнюю крышу. «Пистолета у него нет, значит, придушить хочет… или камнем по голове… или головой о стену… но пистолета нет — это хорошо… значит, удеру», в такт бегу, скакали мысли в ее голове. До пансиона миссис Броуди оставалось немного — всего один квартал. Увы, по крышам добежать не выйдет. Надо спускаться. Скорей! Скорей, скорей! Может, удастся оторваться от этого чудовища…заморочить, обмануть…а, может, ему надоест за ней гоняться, плюнет и отстанет… или ноги себе переломает… ох-уфф! У нее уже силы на исходе, но нет, она не сдастся! От одного чудовища сумела сбежать — сбежит и от второго.
Кажется, святая Клара вспомнила о ней. Наконец-то! Потому что одно из окон мансарды было открыто настежь. Мерседес осторожно, стараясь не глядеть вниз, подобралась к нему. Уцепилась за створку, подтянулась и спрыгнула внутрь — и, наконец, ощутила под собой надежную опору. Голова кружилась, тело бил озноб, хотелось пить и поскорее, но… к черту! Где, где тут выход?!
Комната была пуста, однако смятая постель и смятая газета, поверх нее, предупреждали: в квартире кто-то есть — и явно неподалеку. Стараясь не поднимать шума, Мерседес выскочила из нее и оказалась в длинном коридоре с тремя дверями. Совершенно одинаковыми. Shit! Открыв одну из них наугад, она лицом-к-лицу столкнулась с хозяином «апартаментов». Shit! Shit! Shit! Мужчина, средних лет и всего прочего — тоже очень среднего, таращился на девушку, зажав в руке открытую жестянку с кофе.
— Добрый вечер, — улыбнулась Мерседес. — Похоже, я заблудилась. Как мне пройти на первый этаж, сэр?
— Ты… вы… кто?
— Ангел, — улыбка девушки стала ослепительной. — Благословляю дом сей!
— Не заливай! Чего-то ты не похожа, — прищурился мужчина.
— Служебная командировка, служебная необходимость, — пожала плечами девушка. — В подлинном виде явишься, могут и «дуровоз» вызвать неравнодушные граждане.
— А грязная чего такая? И паутина в волосах застряла.
— Приземлилась неудачно, бывает.
— Темнишь… небось, из-под опеки удрала или от злого мужа… ну да хрен с тобой. Вон та дверь — в коридор и на лестницу. Дуй быстрей: наша хозяйка из конкурирующего с вами ведомства, — подмигнул он и захохотал.
Мерседес ценила людей с хорошим чувством юмора. И проницательных, да. Она, с радостью, поболтала бы еще…, но из окна донесся грохот. Черное Чудовище явно не собиралось упускать свою добычу. Бросив на бегу — «Спасибо!» — девушка опрометью бросилась вон.
… Пулей вылетела из подъезда — и чуть не закричала от радости. Прямо перед ней, метрах в десяти, была остановка, как раз в эту минуту пришел автобус — и несколько любителей поздних прогулок заходило в его чрево, ярко освещенное и согретое за день. Входные двери должны были вот-вот захлопнуться…, но Мерседес удалось запрыгнуть внутрь, к теплу и свету, к обычным людям, а не загонщикам. Она оказалась — пусть и временно! — но в безопасности, а Черное Чудовище — осталось там, снаружи. Две остановки… всего две остановки… и вот он, дом. Пансион «Под платаном». Она взлетит по лестнице, чмокнет в щеку миссис Броуди и, вместе с ней, сядет пить чай. А потом — закроется на все замки, и даже кресло… нет, комод!.. к двери придвинет. И, наконец, уснет. А за ночь преследователь забудет о ней, наверняка и навсегда. Хватит с нее и того чудовища, которое уже есть, с двумя ей никак не справиться. Ох, как же спать охота… только бы не заснуть прямо здесь… только бы не заснуть.