На лице ее отражалась нешуточная борьба чувств. Если бы ее сейчас увидел кто-то из деревенских, то точно бы сказал, что у старой Хномы таки крыша поехала.
Знахарка прислонилась спиной к деревянному столбу в центре сарая и несколько минут постаралась ни о чем не думать. Так хотелось спрятаться в этой темноте среди знакомых запахов и тихих звуков сверчка! Почему это случилось? Она уже старая, еще несколько лет и и она спокойно бы умерла. Ей не пришлось бы так мучиться из-за того, что она обязана сделать. Вдруг шевельнулась предательская мысль. А что если самой выпить то, что она собирается приготовить? Выпить и уснуть. Но нет! Она не может, это было бы легко, но так нельзя. Она должна сделать то, чему ее учили.
Давай, делай, Хнома, — сквозь зубы прохрипела она сама себе и пошла. Взяла котелок, набрала воды и отнесла к очагу. Подбросила на чуть тлеющие угли немного соломы и щепок, поставила греться воду. Взяла каменную ступку и тщательно растерла все выбранные травки в порошок. Потом достала в полки горшок с медом, набрала ложку и добавила в зелье.
— Пусть хотя-бы будет сладким, — с горькой усмешкой проговорила она, помешивая содержимое горшка.
По морщинистой щеке скатилась одинокая слезинка. Как же тяжело одной. Если бы у нее была ученица, то было бы легче. Не с кем поделиться. Никому больше нельзя рассказывать, только другой знахарке. Больше никто не знает и не поймет. Решено, когда дело будет сделано, она пойдет к Брундине, с которой вместе училась ведовству у Умы. Да они были не ладах, но с ней она сможет поговорить.
Через пол часа сладкое снадобье было готово. Хнома перелита его в в небольшой глиняный горшочек, но в дом к Хвану не пошла. Разрешила себе отложить это до утра и легла в постель. Навряд ли она до утра уснет, но хотя бы так.
Глава 15
Колючие кусты
Юп, который пришел следом за сержантом, сбросил с плеч сразу с десяток вязанок хвороста, которые как-то ухитрился не только поднять, но и пронести между деревьями. Кренер кивнул сержанту и пошел разжигать костер. Сделал он это действительно быстро. Потом также молча поднялся и пошел за следующей партией хвороста. Грыжга со вздохом поплелся за ним следом.
Примерно через час у Ярго уже был готов нехитрый завтрак из каши с добавлением сала и пары ржаных сухарей на каждого. Раньше на короткие дежурства патрульным выдавали на пайки свежий хлеб. Но потом перестали. Интенданту было удобнее с сухарями. Официальная версия состояла в том, что свежий хлеб в дороге может заплесневеть, а сухари точно будут в сохранности долго. Ярго чувствовал, что интендант придумал, как дополнительно зарабатывать на сухарях, но никак не мог разгадать, в чем состоит очередная хитрость.
В выданных пайках еще был изюм и немного вяленого мяса. Но их Ярго предпочитал пока придержать. И то и другое можно сразу есть, и даже жевать на ходу. А как дежурство сложиться заранее никогда не знаешь.
Сержант велел Ярго снять котелок в огня и всем отправляться еще за хворостом. Еще через пол часа он оценил выросшую у склона кучу и разрешил садиться есть.
— Того, что натаскали должно хватить на гать. Доедим и пойдем стелить. Ты, Янек, будешь следить за той стороной. И на всякий случай вытащи ил колчана и воткни рядом с собой пару стрел. Мы с Юпом займемся гатью. Я подавать буду, а Юп мостить дорогу. А ты Ярго, пока соорудишь из пары-тройки вязанок щит. Как пойдем на ту сторону, прикроемся. Вдруг там взаправду стрелок есть.
Когда каша была доедена, Ярго сполоснул котелок, набрал воды и поставил на еще горячие угли. Как закипит, можно будет заварить травяного чаю. Ветеран любил чай и заваривал при всякой возможности, собирая нужные травки буквально под ногами.
Подбросив на прогоревшие угли немного мелких веточек, Ярго подошел к Янеку и занялся изготовлением примитивного щита.
— Грыжга, заберись ка вон на то дерево, — сержант указал на высокий дуб, — может сверху чего заметишь на той стороне.
Патрульный снял пояс и куртку и пошел к дереву. Подойдя, он стянул башмаки, потом подпрыгнул, зацепился за ветку и ловко подтянулся. Через пару минут он уже раскачивался недалеко от вершины, всматриваясь в далекие кусты.
Юп к этому времени уже опустил лестницу в овраг и сам спустился по ней. Сержант сбрасывал ему вязанки с хворостом, а кренер укладывал их в топкий ил и притаптывал ногами.
Когда первый слой проваливался в жижу, он мостил сверху еще один слой и так постепенно продвигался вперед. Минут за сорок он уже дошел до середины. Уложенный хворост под ногами еще просел и Юпу пришлось укладывать уже третий слой, который уже относительно хорошо держался на большей части рождающейся гати.
— И как Юп может так спокойно там ходить? Ведь там же действительно может быть стрелок! — Янек продолжал всматриваться в кусты на противоположной стороне, периодически поглаживая лежащий рядом лук, — его же первого подстрелят, если что!
— Не-а! Если что, то первая стрела достанется сержанту, — продолжая работать, отметил Ярго, — если, конечно у стрелка на плечах голова, а не кочан капусты. Юп сейчас как на ладони и спрятаться ему особо негде. А сержант на краю то появится, то опять скроется. По уму, надо сперва стрелять в сержанта, а уже потом в Юпа. А еще лучше, сперва лучника снять, тебя то бишь. Хе-хе!
Янек, шагнув дальше от обрыва, нервно покосился на Ярго, и тот снова негромко засмеялся.
— Да не боись, паря! не должны они стрелять, — Ярго переворошил кучу хвороста, выбирая подходящие ветки, — Они же тоже не знают сколько нас тут, и кто из нас с луками. А мы ведь могли и в город за подкреплением послать. Если они сейчас кого из наших подстрелят, то обратного пути не будет. Либо они нас либо мы их всех положим. А пока у них надежда есть улизнуть или договориться. Потому не будут они пока стрелять. А вот как мы к ним вплотную подойдем, то могут с перепугу то и стрельнуть. Потому я щиты нам и мастерю.
Юп за полтора часа успел замостить большую часть дороги. Работая он пригибался так, чтобы его не было видно с того места на склоне, вокруг которого бегал молодой кулис. Береженого крях не затопчет… Втаптывая очередную вязанку хвороста в илистую жижу он заметил, как над поверхностью поднялся костяк чьей-то руки. Грыжка на его месте наверное бы завопил от от такого сюрприза, но Юп спокойно подбросил и вдавил еще одну вязанку. Ну подумаешь, потревожил чей-то скелет в этой луже.
Через пару шагов на поверхность вытолкнуло какой-то сук, чуть дальше в стороне всплыл пучок не то травы не то водорослей. Неожиданно у поверхности блеснуло что-то серебристое, словно рыба сверкнула чешуйчатым боком. Юп не удержался, сунул руку в живой ил и нащупал небольшой овальный предмет. Им оказалась серебряная брошка с довольно крупным красным камнем в центре чеканки. Серебро сильно потемнело, и было удивительно, как оно могло заблестеть и привлечь к себе внимание.
Кренер, как смог, оттер брошку листьями кроснянки. Оценить камень он не мог, но по весу серебра в украшении было как в пяти или шести полновесных монетах. Находка точно тянула больше, чем на месячное жалование патрульного.
Юп хотел убрать брошку в карман, но подумал и пошел к лестнице. Поднявшись на несколько ступеней, он окрикнул сержанта
— Командир, смотри чего нашел, — протянул он неожиданную добычу на раскрытой ладони.
Сержант бросил взгляд на противоположный берег, потом взял находку и отодвинулся подальше от края.
— Знатную вещь нашел, везет тебе Юп, — сержант смотрел на серебро с невольной жадностью, но переборол себя, — добыча твоя законная, верно я говорю Ярго?
— Верно, нашел сам, считай благодаря удаче и вниманию. Не у контрабандиста трофей взял и нашел без нашей помощи, — подтвердил ветеран, успевший взглянуть на серебряную брошь, — нашей доли в этой добыче нет. Но выпивку ты после того, как ее сдашь, нам выставить обязан, коли не хочешь, чтобы удача отвернулась.
— Само собой, — согласился кренер, который до этого думал, что придется делить находку на всех, как обычные трофеи на облавах или охоте.