Мысли Тунио были еще тревожнее. После выходки покойного Керзака он не был уверен в том, что ему заплатят обещанное. Был риск, что его вообще решат прикончить. Их даже совесть мучить не будет. Он же не обеспечил безопасность, и его человек на них напал.
Понк устал, но это было не самым худшим. Сегодня он впервые убил человека. Он не сомневался, что поступил правильно, но рука, в которой он сейчас нес арбалет до сих пор вздрагивала, а ладонь становилась потной при воспоминании о том выстреле. Оружие, с которым он умел и любил обращаться на тренировках сейчас казалось незнакомым и пугающим. Сотни удачно пораженных мишеней за многие годы сейчас перевесил один выстрел, закончивший человеческую жизнь. А еще он беспокоился о Карине, девушка сильно ударилась, когда ее толкнула сестра, и сейчас скрывала боль, чтобы лишний раз не расстраивать Юдифь. Но Понк видел как она морщилась и периодически прижимала руку к боку, преодолевая подъем.
Но самую большую тревогу испытывала Юдифь. Она чувствовала страх ужасной потери, которая должна погрузить ее во тьму, наполненную страданием и гневом. Но понять, что ее мучает она не могла. Пока она шла, пейзаж, на который она смотрела сам по себе окрашивался поочередно в два цвета: белый — цвет боли и черный — цвет ненависти.
Девушка чувствовала на расстоянии жар. идущий от сумки отца и решила, что горе должны принести артефакты. Почему она не уговорила отца избавиться от них?
— Пойдем, не стоит задерживаться. Если за нами гонятся, то в долине мы уже будем защищены от погони, — Тунио начал спуск и остальные последовали за ним.
Мартин шел почти сразу за контрабандистом, следя за ним и одновременное вглядываясь в белое марево, к которому они приближались.
Юдифь и Карина немного отстали. Понк шел последним.
С каждым шагом тревога Юдифь нарастала. Девушка шла все медленнее, отставая от отца. Сумка на его спине наливалась в ее глазах чернотой. Стараясь не смотреть на это угольное пятно она перевела взгляд на Тунио, а потом на вход ущелье.
— Нет! Стойте, там смерть! — закричала она, узнавая режущую болью белизну, которая преследовала ее всю дорогу, и развернулась к сестре, — Беги назад! Быстрее!
Катрин остановилась, а Юдифь в этот момент сбросила свою сумку и подскочив к сестре, попыталась сорвать и ее мешок.
— Бросай и беги! — голос Юдифь срывался, глаза были широко распахнуты, а зрачки казалось расширились и стали темнее.
Карина в первый момент решила, что на сестру опять что-то нашло и замерла на месте, но потом она всмотрелась в пятно тумана, на которое с ужасом оглядывалась младшая сестра и увидела фигуру лучника, который сделал шаг вперед и натянул свое оружие. В этот самый момент дымка колыхнулась и она узнала Рузольфа. На лице его была досада, которую сменила довольная улыбка, когда он остановил взгляд на Понке и спустил тетиву. Карина даже не успела вскрикнуть, но она успела сделать шаг, и стрела с широким наконечником глубоко вошла ей под лопатку. Девушка опустилась на колени цепляясь за жениха и тот сел на землю, глядя как изо рта его любимой толчками выходит кровь, не давая ей сказать последнее слово.
Долгие несколько секунд Понк не двигался. Весь мир для него собрался в тонкую струйку крови, которая говорила ему, что он уже вдовец. Еще секунды хватило, чтобы решить, что делать. Прячась за телом погибшей девушки, он скинул поклажу и прыгнул вниз по склону, прижимая к животу арбалет. Он перекувыркнулся на пологом склоне три или четыре раза и смог остановиться, стоя на одном колене и упираясь второй ногой в торчащий камень. Остановившись, он сразу выстрелил от бедра, потом вскинул арбалет и снова выстрелил. Потом встал и пошел в сторону Рузольфа, рывками вращая рычаг перезарядки. В арбалете было десять болтов, восемь из них попали в Рузольфа, который успел выпустить в пустую две стрелы. Наконец арбалет щелкнул вхолостую, Понк перехватил оружие не манер дубины и бросился к убийце невесты, до которого оставалось шагов пятнадцать. В пяти шагах от цели он поймал грудью стрелу и покатился по земле. Падая, он швырнул оружие во врага, но тот увернулся.
— Проклятый щенок! Сволочь! Долбаный кондитер!
Рузольф был в ярости. Из-а этого мальчишки он сам застрелил рыжую девку. Хуже того, мелкий ублюдок его ранил. Доспех остановил шесть болтов, но один из снарядов зацепил предплечье, а еще один попал в ногу, пробив мышцы чуть выше колена. Конечно повезло, что ему не раздробили коленную чашечку, но ходить в ближайшее время ему будет очень непросто.
С самого начала все пошло не по плану. Когда долгожданные гости начали спускаться, из ущелья вывалился клуб тумана и перекрыл обзор. Когда видимость только начала восстанавливаться младшая из девок завопила, видно что-то заметила. Рузольфу пришлось сделать пару шагов вперед, чтобы увидеть цели. Последним по склону спускался ненавистный ученик кондитера. Промахнуться с такого расстояния Рузольф просто не мог и, прицелившись, пустил стрелу ублюдку в живот. Гвардеец не забыл как мальчишка в ночь Башмаков Милостливой грозил ему с Гвином всадить по стреле в кишки. Мстительность его подвела. Ну что ему мешало прицелиться в грудь или даже в голову? Тогда эта дура просто не смогла бы заслонить женишка от стрелы. А тот сразу сел на землю и прикрылся ее телом, ублюдок.
В тот же момент раздался звук, напоминающий удар хлыста. Это свой любимый арбалет спустил Мальк, подстрелив идущего впереди невысокого узколицего мужчину. Идущий следом за ним охотник выстрелил практически вслепую, ориентируясь на звук. Придурок Мальк бил в безоружного вместо того, чтобы сразу обезвредить стрелка и поплатился, заработав болт в шею. Невсокий крепыш с хрипом осел на землю, а старый охотник уже взводил свой арбалет. Рудольфу пришлось отвлечься от Понка, чтобы всадить стрелу старику в грудь. Повернув голову, он уже увидел, как мальчишка катится по склону. На удивление он не долетел до самого низа, а смог остановиться. Рузольф поднял лук, но не успел его натянуть. В живот ударил арбалетный болт, а следом еще один вонзился ему в ногу. Потом болты летели один за одним. Гвардеец дважды выстрелил, но оба раза сбился, левое предплечье обожгло, в грудь и живот ударило еще несколько раз. Наконец болты закончились и мальчишка побежал к Рузольфу. Тут он уже не промахнулся и всадил стрелу с пяти шагов мальчишке в сердце, не смотря на что, паршивец еще ухитрился бросить в него свое оружие.
Рузольф увернулся и осмотрел результаты прошедшей неполной минуты. Узколиций контрабандист сидел на земле и держался за арбалетный болт, вошедший рядом с ключицей. Около него на земле лежал старик со стрелой, торчащей из левой стороны груди. Выше по склону уткнулась в землю лицом Катрин, а рядом с ней на коленях стояла младшая дочь охотника.
Ну что ж, все еще и не так плохо. Девку они повяжут, а старшей нужно сцедить крови в флягу, пока теплая. Если положить на лед, то два дня до до ритуала она сможет пролежать.
— Гриф, Отто, за дело! — Рузольф позвал помощников, потому что сам он сейчас за девкой бегать не сможет. Нужно поскорее перевязать ногу. Хорошо, что болт прошил мышцы насквозь и не надо будет его извлекать. Но опираться на ногу теперь трудно и кровь нужно остановить. Но за перевязку он возьмется после того, как парни повяжут девку и проверят, что охотник действительно мертв.
— Контрабандиста пока не убивайте, — сказал Рузольф вышедшим из белого марева стражам, — может расскажет что-нибудь интересно и заслужит, чтобы ему сохранили жизнь.
Оставлять узколицего в живых Рузольф не собирался, но допросить его не помешает. А надежда на спасение поможет ему быть поразговорчивей.
Гриф и Отто двинулись вверх слаженно, слегка расходясь в разные стороны, чтобы дать девчонке меньше шансов на побег, но та их удивила. Она сама кинулась вниз по склону. Стражи сначала напряглись, но поняли что девушка без оружия и бежит не на них, а к лежащему в нескольких шагах отцу. Ну что ж хорошо, меньше гоняться. Только добежав, девушка не стала трясти отца или проверять его дыхании. Вместо этого она с неожиданной силой рванула его сумку, разрывая с треском плотную ткань. Добравшись до содержимого она, замерев, издала утробный стон, а через несколько мгновений подняла на стражей широко раскрытые черные глаза, лишенные белков, и закричала.