— Проехав верхом по этим прекрасным местам, покорившим меня, я решил жить в имении, окруженном солнечным светом и зеленью. Городская жизнь не по мне.
«Много зелени в Риголе, — подумал хозяин. — Вокруг полей сахарного тростника все заросло».
— Вы найдете, что местность вокруг Риголе очень впечатляет, — сказал он вслух.
— А сахарный тростник действительно хорошо растет?
— Сахарному тростнику нужен свет и рыхлая почва, его следует сажать на склонах, обращенных к солнцу.
— На склонах, обращенных к солнцу? А не лучше ли сажать его в тени в таком климате?
— Странно, но на плодородной почве тростник вырастает слишком высоким, остается зеленым, и сахар из него трудно извлекать.
Мервиль откинулся в кресле и самодовольно оглядел собравшихся.
— О, я не буду заниматься очисткой, конечно, поскольку понимаю, что для этого в Риголе нет условий.
Хозяин не улыбнулся. Дурень не получит урожая по крайней мере в течение года. Почвы в Риголе крайне истощены, и нужно приложить много усилий, чтобы они снова стали приносить доход.
— Вам придется получать сироп для приготовления сырого сахара. Для этого необходим опыт, и вам понадобятся хорошие рабочие для завода.
— А что вы можете предложить? Я смогу нанять их поблизости?
Люси наклонилась вперед и протянула:
— Их покупают. Лучшие работники для очистки сахара — негры. Они занимаются этим поколениями.
Мервиль делал вид, что счастлив получить наставления в сфере бизнеса от женщины.
— Я намерен навести справки о рабочей силе совсем скоро.
Хозяин пришел к нему на помощь:
— У меня есть на примете один служащий для вас. Его можно нанять, а не купить, притом недорого, и он обладает обширными знаниями по выращиванию и очистке сахара. Мы поговорим с ним сегодня днем.
Мервиль изобразил благодарность, зная, что хозяин имел в виду Голо. Он не назвал его имени, поскольку много лет назад установил в «Каскадах» правило: его бастарды не имеют право приближаться к нему, пока он первым не заговорит с ними, и их имена никогда не произносили в присутствии его жены. Голо уже несколько лет ждал счастливого случая. Посмотрим, как он им воспользуется.
Молодой негр, стоявший позади стула Мервиля, наклонился вперед и поставил перед ним чистую тарелку.
— Раковый суп был великолепен, мадам, — сказал Мервиль.
— Я хотел предложить вам черепаховый, но многие из тех, кто приезжает сюда, находят его слишком жирным. Мы опасались, как бы первый обед здесь не разочаровал вас.
— Нет-нет, я уверен, что полюблю все на Мартинике. — Он выразительно улыбнулся сестрам.
Марго, никогда не вникавшая в суть беседы, мило улыбнулась в ответ.
— Я завидую тому, как хорошо у вас поставлено хозяйство, — сказал Мервиль, когда слуги принесли тарелки со вторым блюдом.
— Я захватил с собой из Франции лишь несколько слуг.
— Они подготовят для вас негров, — заметила мадам ле Бо, — если, конечно, вы выберете себе слуг с подходящим характером.
— Мы, вероятно, тоже поможем вам в этом вопросе. — Хозяин притворился, что не видит удивленного взгляда жены. Следующая часть его плана была очень важна, и он с нетерпением ждал, когда войдут две девушки, работавшие на плантации. Он приказал привести их сегодня утром.
Когда они вошли, первая, очень хорошенькая, с косичками, уложенными вокруг головы, заметно нервничала. Поднос с тарелками звякнул, когда она поставила его на буфет. Она тотчас привлекла внимание Мервиля. Он еще не оторвал от нее взгляда, когда свободной пружинистой походкой вошла другая и поставила свою ношу на стол. Она тут же попыталась ускользнуть, подтолкнув к двери первую девушку, помоложе, но хозяин остановил их взглядом.
Он понял, что Мервиль, глядя на рабынь, представляет их себе без одежды, а сам внимательно посмотрел на Айшу. Он вспомнил, что видел ее ребенком, когда она играла по воскресеньям на мелководье мельничного пруда. Негритята плескались и кричали, блестящие капли воды покрывали их темные тела. Среди них маленькая белокожая девочка напоминала сигнальный огонек на маяке, и странный контраст между ее светлым телом и загорелыми руками и ногами бросался в глаза. Теперь эти дни прошли, и фигура девушки была скрыта под длинной одеждой.