Визит к Сильвии Балетти состоялся на следующее утро. Братья отправились слушать оперу в Итальянский театр, оставив Айшу в доме Балетти у двери кухни, где собирались отужинать после спектакля. В тот вечер Сильвия не пела, и Айшу пригласили наверх в салон, где хозяйка принимала двух гостей. Стоя в углу в своей скромной одежде служанки, Айша не решалась посмотреть им в глаза. Сильвия откинулась на роскошные подушки, ее одежда, медового цвета кожа, искусно накрашенные ресницы и щеки придавали ей сходство с восточной королевой. Айша ощутила в комнате круживший голову запах мускуса: она знала от мадемуазель Антуанетты, что мускус устарел и в моду вошли ароматы цветочные, но Сильвия сама создавала моду — она стремилась к роскоши и добилась своего.
— Вот чудо! — воскликнула Сильвия. — Месье Калцабиджи любезно одолжил нам Шарлотту до своего возвращения, но предупредил, что петь она не будет. Ни одна нота не прозвучит, пока он не явится к нам на ужин. — Сильвия посмотрела на Айшу. — Дитя, мы не сделаем тебе ничего плохого. Подойди поближе. — Айша заглянула в ее спокойные черные глаза. — Как моя подруга, Генеральша, обращается с тобой?
— Хорошо. Спасибо, мадам.
— Ты добилась успехов на уроках?
— Думаю, да, мадам.
— Споешь нам сегодня вечером?
— Если синьор де Калцабиджи пожелает.
Сильвия приподняла брови и решила проверить знания Айши, перейдя на итальянский язык. Айша отвечала кратко и уклончиво на том же языке. Сильвию заинтриговали ее сдержанные ответы. Она умолкла и дала понять своим гостям, что предоставляет им свободу действий. Одна дама, казалось, почти уснула. Другая, в облегающем зеленом платье, усеянном мелким неровным жемчугом, с независимым видом обратилась к Айше по-французски:
— Видно, ты собираешься выступать на сцене?
— Мадемуазель, я…
— Что ж, мы слышали, как ты разговариваешь… самую малость. Посмотрим, как ты двигаешься. Лучше сними чепчик. Положи его в карман и убери передник. А теперь пройдись туда и сюда, но, пожалуйста, так, чтобы твоя голова была повернута к нам.
От такого обращения Айша почувствовала себя как зверь в клетке. Сонная молодая особа вдруг села и томным голосом удивленно произнесла:
— Боже мой, настоящая пантера.
— Видите? — заговорила Сильвия. — Полагаю, кое-что можно предпринять.
— Она была у Лани?
— Еще нет. Пожалуй, опера вряд ли подойдет ей, несмотря на прекрасный голос. Что ты думаешь насчет Комеди-Франсез? — обратилась она к Айше.
— В самом деле, — отозвалась женщина в зеленом. — Осанка хороша, но манеры вызовут смех. Понадобятся годы тренировки, многие годы, прежде чем она сможет произнести хоть слово.
— А ну-ка посмотрим! — Сильвия встала и взяла Айшу за руку. — Оставайтесь здесь, дамы, пока я не подготовлю девочку к прослушиванию. — Невзирая на их возражения, она увела Айшу в соседнюю комнату. — Мадемуазель Лефель вряд ли стоит говорить о тренировке — она создана для театра и, если не ошибаюсь, ты тоже. Разденься и позволь мне подобрать что-нибудь. Слава богу, что я с детства сохранила все, иначе любое платье повисло бы на тебе. — Айша подчинилась — заинтригованная, настороженная, но ничуть не встревоженная. Энергия Сильвии вселила в нее уверенность. Актриса разглядывала Айшу, стоя в отдалении. — Гм, на тебе отличная пара чулок! Впервые увидев тебя, я едва не подумала, будто ты служанка веселой госпожи и только что сбежала с ее драгоценностями. Я была права?
— Нет, мадам, но я приберегу этот намек на будущее.
Сильвия рассмеялась:
— Тебе не захочется прислуживать, когда ты почувствуешь вкус денег, которые зарабатывают актрисы. Примерь вот это.
Айша надела две крахмальные батистовые нижние юбки, и Сильвия крепко завязала их лентой, протянутой через пояс. Айша спросила:
— Актрисы много зарабатывают?
— Да, если играют ведущие роли в успешных пьесах. Если пьеса идет долго, ты всего добьешься. Лучшие авторы иногда отказываются от своей доли и отдают ее актерам. Щедры мужчины вроде Вольтера: он истинный рыцарь театра.