Марк, нежно целуя, едва касаясь губами, опускался по моему дрожащему телу вниз. Когда он коснулся лобка, я перестала дышать. Павел лег рядом со мной на кровать и растворил всю тревогу в глубоком поцелуе. Руки его брата мягко поглаживали бедра, раздвигая их для себя. Он сел ближе и медленно провел горячим языком по мокрым складкам, надавливая кончиком на клитор.
Я вздрогнула и ахнула прямо в губы Павла, который проглотил мой следующий стон. Марк закинул мои ноги к себе на плечи для удобства, возвращаясь к своим ласкам. Это превращалось в пытку. Медленную. Сладкую. Он вырисовывал языком узоры, заставляя ерзать на простынях. Марк ввел в меня сразу два пальца. Я с силой вцепилась пальцами в волосы Павла, что тот аж тихо зашипел от боли.
Но это потрясающе…
Холод и жар сменяли друг друга волнами, и я не знала, кому из них отдать свое предпочтение. Голова пуста, ни одной связной мысли не стало, когда он согнул внутри пальцы, усиливая давление. Низ живота затянулся узлом. Марк, смотря на все мои метания по кровати, ускорялся, безжалостно набирая темп.
От мокрых ритмичных звуков, моих стонов и шумного дыхание сносило крышу. Павел склонился и стал нежно целовать грудь, посасывал сосок, но из-за собственного переизбытка чувств не сдержался и прикусил его сильнее нужного.
Вынести большее стало просто за гранью. Тело затряслось хаотичными судорогами, и по венам стало разливаться тепло. Чистейший кайф и эйфория накрыли с головой. Напряжение сменилось блаженством, и улыбка появилась на моем лице.
Марк навис надо мной, даря один быстрый, рваный поцелуй.
— Я мог бы заниматься этим все ночь, — с нотками досады сказал он. — Но у нас на тебя сегодня слишком много планов.
Глава 40
На замену Вяземскому быстро пришел его брат. Павел опустился на меня сверху, закрывая собой свет, глубоко и требовательно целуя. Он был ненасытен. Мы слишком долго ждали, тянули с этим. И теперь вели себя словно обезумившие и поехавшие друг на друге люди. Павел прижимался ко мне пахом, толкаясь возбужденным членом сквозь ткань плотных штанов.
Боже… Почему он до сих пор в них? Мне нужно… нужно больше.
Я притягивала Павла к себе ближе, хватаясь за спину, плечи, волосы – всего, до чего могла дотянуться. Несчастные попытки получить, как можно больше его страсти и его самого.
Он прижался к моему лбу своим и вкрадчиво прошептал:
— У тебя есть последняя возможность передумать.
Я распахнула глаза и уверенно произнесла:
— Никогда.
Полностью обнаженная на лежала на черных простынях: тело еще подрагивало от пережитого оргазма, чувствуя отголоски эйфории, искусанная поцелуями грудь тяжело вздымалась из-за тяжёлого дыхания. Я была невыносимо возбужденной для них. И не смогла бы сейчас передумать даже под дулом пистолета.
— Тогда держись, — произнес он угрожающе с ухмылкой и, прикусив напоследок нижнюю губу, встал с меня. — Марк, на кровать.
Вяземский уже был полностью раздет и, кажется, только и ожидал команду старшего брата. Он опустился на кровать и уперся спиной в изголовье. Он глубоко дышал, и можно было заметить еле уловимую дрожь рук от нетерпения или перевозбуждения.
Павел перевернул меня на живот, а сам опустился вниз, проводя подушечками пальцев по моему позвоночнику.
— Порадуй моего младшего братца, как ты умеешь, — его зубы царапнули правую ягодицу.
— Ты повторяешься, — заметила я, подавляя сладкий стон от чувств его скользящих губ по моей спине и попе.
Павел усмехнулся.
— Только теперь все будет по-настоящему, — легкий шлепок пришелся на левую ягодицу.
Я ползла к Марку на четвереньках, открывая заманчивый вид для его старшего брата. Он притянул меня к себе за шею, впиваясь губы. Как бы мне не хотелось полностью раствориться в этом поцелуе, но и «бревном» показаться не было никакого желания, и я закрытыми глазами на ощупь нашла член Марка, который дернулся, как только мои пальцы дотронулись до него. Обхватила его уже смелее и растерла большим пальцем проступившую каплю по головке. Привыкнув к своему положению и к своим действиям, опустилась к члену Марка и подарила ему особенно глубокий «поцелуй».
Я услышала, как щелкнула пряжка ремня, стукнули каблуки туфель и поехала вниз собачка на молнии штанов. Кровать позади чуть просела. Мягкое прикосновение Павла к ягодице заставило вздрогнуть. И в ту же секунду раздался звонкий шлепок. От любимых острых ощущений я простонала от удовольствия с членом во рту.
— Нравится?
Я утвердительно простонала, и Павел шлёпнул сильнее. И ещё раз. И ещё. Кожа горела под его рукой, и хотелось уже шипеть от боли, но просить остановиться его не было в мыслях.
Он провёл рукой по ягодицам и ниже по складочкам половых губ. Скользнул внутрь. Я была готова для него. Обхватив мои румяные бёдра, Павел медленно вошёл в меня. От давно забытых ощущений я податливо прогнулась в пояснице. Не дав и секунды, чтобы я привыкла к его размеру, он стал двигаться. Сначала неспешно, затем постепенно набирал обороты. Задавал ритм троим. Марк чувствовал толчки и подавался бёдрами вперёд.
Павел намотал мои волосы на кулак и чуть потянул на себя. Не больно, но достаточно, чтобы я прогнулась в пояснице еще больше. Ему нравилось чувство власти, контроля, и я собиралась ему это дать.
Мы с Марком стонали в унисон, и это заводило Павла еще сильнее. Он ускорялся и сам еле сдерживал стоны, чувствуя, как я начинаю сжимать его внутри. Пальцами свободной руки он впился в бедра до боли, до будущих синяков, которые я потом буду с удовольствием рассматривать в зеркале. Страсть переполняла. Нужно жестче. Сильнее.
Марк закатил глаза, сжал губы и откинул голову, звучно стукнувшись об стену. Но абсолютно наплевал на это, наслаждаясь моментом предстоящего оргазма.
Но тут Павел неожиданно вышел, и я замерла, растерявшись.
Марк распахнул глаза:
— Ты, блять, издеваешься?
Павел коварно усмехнулся в ответ.
— Наша девочка близко, — кивнул он мою сторону. — Ей нужно помочь.
— Я тоже был близко, — раздражённо и почти обиженно буркнул Марк.
— Дамы вперёд, — оскалился Павел и лёг вместе со мной на бок. — Где твои манеры, братец? Вспомни, чему нам учила мама.
— Такому явно не учила-а, — простонала я, когда Павел резко вошел в меня сзади.
Марк опустился рядом ко мне лицом и поднял мою ногу, изменяя угол. Павел задвигался еще быстрее, ритмичнее. Нервные окончания молили о пощаде, а возбужденное тело кричало: «О, да еще!». Острота … Она мне была необходима, как приправа хорошему блюду, чтобы почувствовать всю его пикантность.
Я взяла свободную руку Марка и положила к себе на шею. Он задышал чаще, зрачки расширились. Этот взгляд мог расплавить даже металл. Вяземский безошибочно понял мой намек и начала постепенно сжимать горло, не слишком сильно, что могла продолжать дышать, но достаточно, чтобы почувствовать потерю контроля.
Глаза закатывались от удовольствия. Это было идеально. Мы-идеальное дополнение друг друга.
Я почувствовала, как все ощущения сконцентрировались в одной точке внизу живота, резко рванули вверх, возгорая каждую клеточку. Тело зашлось судорогами. Я вцепилась в плечо Марка, сдавленно вскрикнув. Его рука перестала сдавливать мое горло, давая насладиться наступившим оргазмом.
Напряжение сменялось на блаженный кайф, и я себе позволила растечься бесформенной лужицей в руках парней.
Марк чуть отстранился, приподнимаясь на локтях. Они снова переглядывались между собой с братом. Тот недовольно прищурился.
— Ну уж нет, — воскликнул Марк, обращаясь к Павлу. — Я сейчас взорвусь. Ты и так оборвал мне весь кайф.
— Признай это, — с самодовольной улыбкой произнес он.
— Что именно?
— Что тебе нравится, когда я командую. И так и быть, я позволю тебе её трахнуть.
— Позволит он, — фыркнул Марк, возвращаясь опять в изголовье кровати. — Ты просто слишком стар и тебе нужна передышка. — Иди ко мне, — ласково позвал меня Марк, пока его брат провожал меня возбужденным потемневшим взглядом.