На ту встречу в Аникеевку Алекс взял с собой шесть человек. Встреча была непростая. Все были при оружии, к тому же, укрытые от случайного взгляда, имелись бронежилеты и защитные шлемы. Съезд гостей в охотничий домик намечался на девятнадцать часов.
Весь этот день Алекс ловил настораживавшие волны и потрескивания, приходившие неизвестно откуда. С закрытыми глазами он, включив всю свою чувствительность, даже медленно поворачивался вокруг себя, стараясь определить хотя бы направление воздействия. Тщетно. К вечеру это усилилось, ощутимое, явное уже почти на глаз. Вокруг что-то происходило.
За легким ужином встречались двое. Алекс и Константин Второй. С некоторых пор их отношения натянулись, хотя дела у «Параскевы» шли в гору. И вместо того, чтобы сплотиться ввиду приближающегося кризиса, дыхание которого шевелило волосы на головах тех, кто владел информацией, Константин Второй затеял невнятную ссору, под которой горело его страстное желание стать губернатором.
Об этом и шла речь с глаза на глаз уже третий час.
— С твоей-то анкетой, Костя, ты засветишься на всю жизнь. Мало случаев?
— Тебе просто жалко для меня денег.
— Это будут выброшенные деньги. Мы помогаем местным кадрам, заинтересованным в наших делах. А сейчас это вообще действующий губернатор.
— Деньги не проигрывают.
— В конце концов, Константин, это не мои деньги. Я опекун. Поэтому я ставлю наверняка.
— Как хочешь. Я намерен участвовать и буду избран, а ты пожалеешь обо всем.
Второй поднялся. В лице его стояла тяжелая страшная решимость, обезображенная круговым шрамом на щеке.
После прощального рукопожатия они вышли на крыльцо, окруженное людьми того и другого. Молчание было полным. В темнеющем воздухе среди душного безветрия будто проскакивали искры, отдельные ветви кустов и деревьев начинали вдруг остро биться и трепетать, словно попадая в узкую ветряную струю. Опасность сгущалась с каждым мгновением.
«Да что происходит?», — брови Алекса подрагивали. Лицом к тому и его людям, они отошли к машине. Хлопнули дверцы, мотор взревел, в мгновение ока они исчезли за поворотом.
Беспокойство росло. Явственный гнет вкупе с предчувствиями давили на грудь и стучали в висках.
«Что происходит?»
Шальные лесные зигзаги остались за спиной, впереди лежала тихая полевая дорога на Опалиху. Поднимая густую завесу пыли, они помчались между созревающими полями ячменя.
И тут увидели причину. Она была черна, как сажа, и вся кипела как смола, она уже закрыла большую часть неба, невиданная доселе грозовая туча, вся в полыханиях зарниц и молний. Со стремительностью былинного Змия, несшегося по воздуху на дымных уродливых крыльях, туча росла прямо на них, с вихревыми гонцами понизу из пыли и сора. Ничего доброго это не предвещало.
— Андреич, глянь, что делается, — озаботился Грач. — Переждать бы.
В ту же минуту подал голос сидящий позади стрелок.
— Алекс, они тоже выехали. Догоняют.
Алекс взглянул на часы. По правилам вторая машина не могла покинуть места встречи ранее получаса. Прошло всего семь минут.
— Вперед, — негромко сказал он. — Не подпускать на выстрел. Изрешетят. Держать лобовое стекло и колеса на мушке. На всякий случай надеть шлемы и бронежилеты. Пристегнуться.
Расстояние между машинами сначала увеличилось, потом стало ровным. Так проскочили мимо Опалихи на Красногорское шоссе. И тут попали в объятия «Змия». Первых капель дождя не было, он обрушился внезапно, небывалый ураган с ливнем и градом, шквал, от которого машину стало водить по всему полотну; на своей скорости они даже чуть зависали над дорогой и снова плюхались на колеса.
— Пристегнуться.
Все исчезло в сплошном низвергающемся потоке, как в серой хлесткой стене, при непрерывном сполохе молний. Фары второй машины исчезающе-бледно просвечивали сзади. В салоне заструилась вода, шоссе превратилось в бурный ручей. Самое время было бы переждать, свернуть на обочину, даже съехать передком в придорожную канаву, но те не отступались, решив, очевидно, что их намерениям благоприятствует именно такая погода. Расстояние сократилось до тридцати метров, стрелка спидометра дрожала около двухсот.
Грач с ужасом ждал поворота на Москву.
И вдруг в реве и грохоте, в сплошном, будто электросварка, свечении молний увидели они, как огромное дерево, дуб-великан, с отчаянно бьющимися ветвями, падает, падает прямо на них, в двенадцати метрах впереди, накренившись уже градусов на сорок пять.