Уинн сжала сильнее его плечо и посмотрела суровым взглядом.
— Это не делает тебя плохим человеком, дядя Гриффин. Это делает тебя человеком. Хочешь сказать, что ты не знал, как я всю жизнь завидовала Брану, потому что он стал Хранителем вместо меня? Я так хотела попасть в Академию, но меня туда не приняли. Это делает меня паршивым человеком?
— Конечно, нет, но по сравнению с этим я выгляжу не лучше. — Гриффин отложил вторую бутылку и потянулся к миске, в которую налил обычной воды из небольшого кувшина и высыпал содержимое нескольких маленьких пластиковых пакетов. — Я знал, что ты мечтала использовать свои способности во благо Академии, и знал, что в нашей семье были и другие женщины, которые хотели то же самое, но это не мешало мне желать иметь то, чем обладали они. Поэтому я попытался заполучить эти силы.
Уинн нахмурилась, наблюдая, как дядя смешивает содержимое миски в густую пасту, которую он начал наносить на кусок марлевой ткани.
— В каком смысле, ты попытался их заполучить?
Он криво улыбнулся.
— Не волнуйся, тыковка, я никогда не заходил так далеко, чтобы пытаться украсть чью-то силу. Я был завистливым, но не злым. Я подумал, что секрет силы женщин рода Луэллин скрывался в их ДНК, в частности, в соединении двойной Х-хромосомы. Что, соединение двух генов, каким-то образом раскрывала магию. Я решил, что, если пойму, как это работает, то смогу найти способ раскрыть магию в своей собственной Х-хромосоме. Это как найти подземный источник воды… Я был уверен, что все заключалось именно в этом, а мне нужно лишь выяснить, как и где пробить скважину.
Нокс зарычал и хмуро посмотрел на Гриффина.
— Что ты сделал, человек?
Пожилой мужчина вздохнул и наложил сделанный им компресс на рану Уинн, замотав марлей и закрепляя его на месте.
— Я придумал заклинание, — признался он после долгой, неловкой паузы. — Подумал, что смогу разрушить барьеры, сдерживающие магический потенциал, и выпустить его наружу. В меня. Но совершил ошибку.
Уинн покачала головой.
— Почему ты никогда не рассказывал нам об этом? Мы думали, что Академия предала тебя, выгнала, потому что твоя магия стала… ненадежной.
— Именно это и произошло, тыковка. И я не сказал тебе по той же причине, о которой уже говорил… не хотел, чтобы ты и твоя мама знали, каким ревнивым, поверхностным и эгоистичным я был. Не мог вынести, что ты смотришь на меня с жалостью или, что еще хуже, со злостью.
Он глубоко вздохнул и вытер руки об обрывок ткани.
— Заклинание дало обратный эффект. Вместо того, чтобы разрушить барьеры, удерживающие магию в Х-хромосоме, оно воздвигло новые барьеры против использования магии Света, как меня учила Академия. Теперь каждый раз, когда я пытаюсь произнести заклинание, магия вынуждена проходить через лабиринт, чтобы добраться до меня. Иногда это происходит без проблем, но иногда она теряется, и все остается без изменений. А иногда она упирается в тупик, и все, что я пытаюсь сделать, идет наперекосяк. А чтобы было совсем весело, время от времени заклинание не срабатывает, но вместо него я вижу видение, как и случилось с вами двумя. Как ни посмотри, с магической точки зрения я совершенно ненадежен. Бесполезен.
Слова проникали в нее понемногу, как чайные листья, брошенные на воду… они медленно впитывали жидкость и постепенно опускались на дно. Уинн вспомнила, как дядя впервые сказал ей об уходе из Академии. Он, конечно, солгал, но она не могла сдержать злость. Вместо этого она почувствовала грусть и разочарование.
— Ты сказал нам, что тебя заставили уйти на пенсию после того, как задание провалилось, — наконец сказала она, говоря мягко, стараясь не допустить ни намека на обвинение в своем тоне. — Мы думали, что они были несправедливы к тебе.
— Знаю, Уинн-динг, мне очень жаль. — Гриффин наклонил голову и начал собирать свои припасы. — Это всегда была моя вина, что они отстранили меня. Я сам виноват.
— Ты ошибаешься.
Голос Нокса упал камнем в неловкую атмосферу. Оба человека повернулись к нему с удивленными выражениями лиц. Уинн подумала, что дядя уже забыл о Страже, но Уинн просто не ожидала от него мнения, не поддерживающего позицию Академии.
— Что ты имеешь в виду? — спросила она.
Нокс не сводил глаз с ее дяди.
— Я не оспариваю твою ответственность за собственное затруднительное положение, человек. Очевидно, что ты запутался, и это привело к повреждению твоих способностей, но ты не виноват в действиях Академии по отношению к тебе. Они были неправильными, и ответственность за них должна нести только Академия.