Я улыбнулась и опустила глаза, сказала:
– Я не человек, Улли.
– Я тоже. Но ты меня поняла. Все мы люди, мы все одинаковые. Если любая раса может иметь детей от любой расы, то мы все – один вид. А уши – это условности. Внутри одного вида бывают самые сильные, и самые быстрые, у кого-то уши большие, у кого-то волосы не того цвета. Ну и что, это варианты нормы. Если признаки эволюционно закрепились, значит, они помогали выживать множеству поколений. Но теперь Грани слились, и условия изменились, теперь для выживания не надо быть самым быстрым или самым сильным, достаточно быть просто хорошим человеком, и тебе всегда помогут, если ты будешь умирать. И все выживут, с любыми ушами.
– Все обязательно выживут, – с улыбкой кивнула я. Улли выдохнула и расслабилась, взяла печенье, потом ещё одно. Спросила:
– А почему ты так долго в комнате не появлялась? Куда-то ездила с парнем?
– Меня телепортировали вместе с седьмым корпусом. В нашей Академии появилась одна первокурсница со спонтанными выбросами силы, и она это случайно сделала.
Улли положила в рот ещё одно печенье и изобразила удивлённые глаза:
– Ничего себе, какая сила. А на кого она учится, не знаешь?
– Понятия не имею, – пожала плечами я.
***
Мы выпили ещё много чая, Улли призналась, что седьмой корпус телепортировала она, и попросила никому об этом не рассказывать. Я попросила её не рассказывать о моей семье, мы дали взаимный обет молчания обо всём, что обсуждали этой ночью, и пошли в комнату Улли, паковать её вещи. Она показала мне роман о любви, который писала её соседка, и дала почитать, я забрала его в свою комнату, когда Улли забрала часть вещей и ушла телепортом в свой частный дом, где её ждал муж, лось и четырнадцать котов. А я пошла читать книгу.
Вообще, для меня книги всегда были чем-то небесным, а авторы были небожителями, далёкими от мирской пыли, родственниками Творца-Создателя, имеющими талант и право творить. Поэтому держать в руках почёрканную рукописную «книгу» в тетради в клеточку, ещё и придуманную моей соседкой по комнате, ещё и «так себе» соседкой... У меня был шок. И ещё большим шоком стало то, что книга оказалась увлекательной и действительно хорошо написанной. Я поверить не могла, что её сочинила Санни, я мечтала, чтобы это оказалось ошибкой, чтобы Улли что-то перепутала. Но Улли была уверена – она знала её почерк, и это было несомненным доказательством.
Мне не хотелось верить, что эта книга и личность Санни имеют хоть что-то общее, хотелось вообще не знать Санни никогда, а знать только книгу, и представлять саму Санни где-то там, в небесах, где живут писатели, и выгуливают крылатых собак, которые гоняются за крылатыми мячиками. Смешанные, в общем, чувства меня захлестнули.
И ещё сложнее стали эти чувства, когда у героев книги началась любовь – они «вспыхивали и плавились», я разделяла их эмоции всей душой, знать не зная и помнить не помня свою собственную обделённость в этих вопросах.
«Книги о поцелуях доставляют мне больше удовольствия, чем реальные поцелуи. Все люди как люди, а я камня кусок.»
Книга была недописана, мне хотелось зарыться в учебники и построить межмировой телепорт с наводкой на личность Санни, взять её за горло и потрясти как следует, чтобы не смела бросать недописанные книги, а лучше садилась и дописывала прямо сию секунду.
Потом я напомнила себе о том, что Санни мне свой черновик, вообще-то, и не давала, и читать меня не заставляла, я сама решилась, заранее предупреждённая, что история не дописана, так что претензии свои можно оставить себе. Желание взять её за горло от этого понимания не уменьшалось.
Когда я закончила читать и стала перечитывать особенно впечатлившие моменты, солнце давно встало, а будильник в телефоне напомнил о том, что через час у меня встреча в юридической фирме. Я молниеносно собралась и пошла на встречу, вместо завтрака доев печенье и запив его водой из чайника. Я не поспала, пропустила зарядку с медитацией, и письма не разобрала. Мне было совершенно не стыдно, потому что я ни о чём не жалела.
***
Глава 45, связи родственные и прочие
Суббота, 19 сентября, Грань Тор
Встречи с юристами я назначила одну за другой, с интервалом в час, и до обеда успела посетить три фирмы. В первой мне сказали, что дело плёвое, они вообще всё решат, нужно только заплатить им неприличный процент гонорара авансом и оформить на сотрудника их фирмы доверенность уровня «бог», позволяющую ему ставить на документах мою подпись, подавать от моего имени любые заявления куда угодно и продавать мою душу дьяволам всех конфессий. Я сказала, что подумаю.
Представитель второй фирмы честно признался, что с такими делами они пока не работали, зато работали с банковскими закладными любых типов, так что в вопросах моей ячейки я могу на них положиться – если я доверю им её оформление, то ни одна сила в Мирах и между Мирами у меня её не отберёт. Я всё запомнила и записала, и сказала, что подумаю.
В третьей фирме было примерно то же самое, что и во второй, но здесь пообещали защитить мои деньги посредством вложений в недвижимость, многоступенчатой системой кредитов, как Алан говорил. Здесь я тоже всё записала и пообещала подумать.
На обед я пошла в столовую, которая всё ещё была закрыта на ремонт, и рядом всё ещё стоял грузовичок и очередь, мне опять выдали обед в контейнере по студенческому билету, и я пошла обедать в парк. Погода была прохладная, по небу бродили тучки, но так было даже легче – я переносила холод лучше, чем жару, и осенние платья любила больше.
Пообедав, я пошла в библиотеку имени тор'Лина и провела пару часов в рядах с юридическими справочниками и сборниками законов – после визитов к юристам, появились вопросы. Спустя пару часов, стало понятно, что своими силами мне этот вопрос всё равно не утащить, и не зря специалисты учатся этому столько лет, мне остаётся только найти этих специалистов и довериться им.
Вернувшись в общежитие, я занялась письмами, старыми и новыми, в пачке выделялись два письма с жёлтыми наклейками «суперэкспресс», один конверт был тонким и невесомым, второй – пухлым и большого формата, я открыла его.
«Дорогая внучка!
Сразу отвечу на твой главный вопрос – нет, я не оплачивала твою учёбу и не давала твоим родителям денег на это. И сразу задам свой главный вопрос – мне заказывать платье для торжества сию минуту, или повременить год-другой? Шучу. Я уверена, что ты поторопишься. О твоём кавалере пишут все газеты даже здесь, человеческие технологии позволяют печатать фотографии в невероятном качестве, я раньше мечтать не смела, что увижу твой портрет с женихом раньше, чем лично с ним познакомлюсь.
Вы очень красивая пара, я рада за вас обоих. Не думаю, что вы нуждаетесь в моём благословении, но думаю, тебе будет приятно знать, что оно у вас уже есть. Да, меня совершенно не волнует его демонская кровь, уж точно не мне судить его родителей – в твою кровь принесли демонскую силу мои предки, я думаю, ты уже знаешь об этом. И я не собираюсь за это извиняться – лично мне кровь демонов однажды спасла жизнь, и я точно знаю, что быть сильной очень приятно, ради этого можно и потерпеть мелкие неудобства, вроде пожизненного ношения очков или неэстетичной формы ногтей. Хотя, насколько я знаю, у тебя нет ни первой, ни второй проблемы, чему я очень рада.
И за ещё одну вещь извиняться не буду, прости. Это деньги. Мне жаль, что тебе приходится познавать эту жестокую истину в столь юном возрасте, но жизнь такова, что финансовые проблемы – это всегда личные проблемы. За исключением тех случаев, когда в жизнь семьи вмешиваются болезни, войны и катаклизмы, деньги являются индикатором благосостояния и внутренней гармонии этой семьи. Если в мирное время, не омрачённое форс-мажорными обстоятельствами, семья стала нуждаться – это не просто проблема, это естественные последствия череды осознанно принятых решений, и расплачиваться за эти решения никто другой не обязан.