Я жадно потянул воду и сплюнул в ушат.
— Земля… во рту?..
— А ты как думал? Сначала Винар — поблагодари его как следует — откопал из земли тело, а уж потом нашёл-таки голову.
— Правда?!
Удивление было настолько сильным, что придало сил. Я попытался подняться.
— И не вздумай вскакивать! — прикрикнула Ириада. — Едва шея срослась, а он уж бежать хочет. Что откопали тебя, истинная правда, не время шутить. Принц Луриндорский велел тебя казнить, и его слуги прекрасно исполнили приказание. Но, говорят, в последний момент ты ужасно испортил ему настроение, признавшись, что тебе известны его тайные намерения.
— Он в бешенстве оттого, что не догадался вас пытать, а потом уж казнить, — вставил со смущением Винар.
— Само проведение оградило его от этой мысли, — продолжила Ириада. — Принц жесток, он всего боится, всюду чует измену, поэтому он пытал бы тебя изощрёнными способами. Я не знаю, выдержал бы ты. Впрочем, моей жизни это едва угрожало, а вот все наши планы рассыпались бы. Но ты у нас, а значит, судьбе угодно покарать изменника и сохранить правление в руках нынешнего короля.
— Вы думаете, я смогу?
— От моего ответа зависит твоя решимость? — вопросом ответила пророчица.
Я подумал.
— Не решимость, но спокойствие и уверенность.
— Хорошо сказано, юноша. Я вижу твой путь и пути других людей и луриндорцев. Эти пути пересекаются сегодня ночью, а что будет — то никому не дано знать.
— Я встречусь с Ольгой?
— Я забываю, что Ольга для тебя важнее короля Луриндорского, — глаза Ириады сверкнули. — Да, встретишься. И даже больше, чем просто встретишься.
— Как это?
— Ты не готов вместить.
— В смысле?
— Какой же любопытный, — нежно проговорила пророчица, окинув меня, нагого, взглядом. — Пора одевать, Винар. Помоги.
Она принесла стопку одежды. Они начали меня одевать. Руки у Ириады оказались удивительно горячими, и всякий раз, когда она касалась тела, по мне катились волны жара. Винар по-прежнему выглядел смущённым и бросал на меня подобострастные взгляды, словно я был оживший герой древних сказаний.
Вскоре я был одет. Ириада принесла в миске какой-то пряный отвар, смочила белую ткань и начала растирать шею.
— Ты ступай, Винар, да осторожнее. Службу не забуду.
— Благодарю вас, Ириада.
Они кивнули друг другу, и луриндорец быстро покинул комнату.
— Больно?
— Не очень.
— Славно, Николай. Так ведь тебя зовут?
— Так.
— Но ты должен знать, что мне известно и твоё первое имя.
— Вы не единственная, не считая родителей и сестры, кто знает его.
Ириада остановилась и внимательно поглядела мне в глаза.
— Провидец или маг?
— Полагаю, и то и другое. Он предрёк смерть отца, и к этой смерти, вероятно, причастен. Он и Крепость упоминал.
— Ну, пока не он должен тебя заботить, а успех нашего предприятия. Я чувствую, что у нас всё получится. Не зря ведь судьба привела тебя в Лунное Царство. Твой путь был нелёгок, не так ли, Николай?
— Совершенно верно.
— Ты потерял сердце и вновь обрёл его, благодаря чему стал неуязвим в стенах Крепости.
Я ухмыльнулся.
— Мне отрубили голову. Это и есть неуязвимость?
— А ты бы предпочёл, чтобы меч разлетелся на кусочки от прикосновения к твоей божественной шее, а Рид пал на колени, моля о пощаде?
— По правде, было бы неплохо.
Ириада коротко, но искренне засмеялась. Я застенчиво улыбался.
— Пожалуй, уже можно попытаться встать, — объявила пророчица и горячими руками накрыла мои уши. — Давай.
Я начал осторожно приподниматься на руках. Лицо Ириады находилось совсем близко с моим, взгляды пересекались, кончики её волос то и дело скользили по щекам. Странные мысли роились в голове, странные желания разгорались внутри.
Пророчица, безусловно, поняла, что рождает во мне желание. Когда я сел, она отпустила голову, приказала придерживать её, а сама опустилась в кресло, стоявшее в углу комнаты, и погрозила пальчиком.
— Ты — шалун, мой мальчик.
Я готов был провалиться сквозь землю от стыда.
— Все мужчины одинаковы — так мне мама говорила три сотни лет назад. Ой, и не надо смотреть на меня такими удивлёнными глазками! Я хоть и выгляжу, как ранийская женщина в сорок лет, но гораздо старше любой долгожительницы. Ко мне не подходят человеческие мерки. Но довольно болтать попусту, перейдем к делу. Ты умеешь переноситься с одного места на другое?
— Трансгрессировать? — уточнил я.
— Ты умными ранийскими словечками не щеголяй, всё равно их не знаю и знать не хочу. Так умеешь или нет?
— Умею. И превосходно, — как только я проговорил последнее слово, краска залила лицо.
— Да ты в самом деле соблазнить меня решил? — вскрикнула Ириада.
Её глаза в эти мгновения походили на угли.
— Вовсе нет, вам показалось, — принялся я оправдываться, но пророчица только рукой махнула.
— Для жены себя сохрани.
— Я ведь и не…
— Так будешь, будешь женат. Не говорю — через неделю, а завтра — точно.
— Как же так? — опешил я.
— Будет болтать, довольно! Послушай, что тебе надо делать сегодня вечером, — Ириада заговорила почти шепотом. — Прежде всего, мы с тобой проберёмся в числе прочих многочисленных ротозеев к дворцу, потопчемся там, приглядимся. Потом я подам тебе знак, и ты перенесёшься в замок, спрячешься где-нибудь.
— Где-нибудь? — переспросил я. Уж больно не нравилось это расплывчатое, неопределённое слово.
— Не перебивай. Главное — не быть схваченным до определённого момента, до того, как Рид задаст вопрос о правах на невесту. Такая луриндорская традиция, — перехватила вопрос Ириада. — Тогда ты и выступишь, победишь Рида в честном бою и…
— Что?! — возопил я и соскочил со стола, забыв поддерживать голову. — Сразиться с Ридом?
— А что? — грозно вскинулась пророчица. — Наш мальчик струсил?
Её слова задели, я гневно отвечал:
— Разумеется, нет. Просто у меня нет шансов победить такого врага.
— Да что ты говоришь? Нет шансов! Ты не представляешь, какую силу даёт сердце человеку.
— Силу? Почему же я не чувствую её?
— Слишком мало времени пребывало в твоей груди сердце. Ночью тебя смогли казнить, сегодня — уже не смогут. Магия Крепости такова, что ты через пять-семь ночей будешь кулаком разрушать каменные стены и пальцем отражать удары меча.
Ириада поднялась с кресла, тяжело дыша.
— Человек, который попал в Крепость, имея в груди сердце, станет луриндорским богом, если захочет. Но ты вынесешь это искушение, я знаю.
Молчание длилось недолго.
— Мне нужна только Ольга, — сказал я тихо, глядя на пол.
Ириада подошла ко мне и положила руку на плечо. Я поднял глаза.
— Ты заберёшь её, — проговорила она тихо и вдруг вскрикнула, пронзённая внезапной болью. — Он пришли за мной! Ты должен бежать.
Раздались удары в дверь.
— Именем короля Луриндорского откройте.
Пророчица схватила меня за руку и потащила через тёмные коридоры. Многочисленные двери распахивались сами собой. Совсем скоро мы стояли у задней двери.
Ириада поглядела в щель и коротко ругнулась сквозь зубы.
— Окружили, но ты ничего не страшись, — шептала она с жаром. — Здесь всего один страж. Держи меч, с ним ты победишь. Брось его, как окажешься неподалёку от дворца или даже раньше. Верь сердцу и надейся на ноги — теперь они не подведут. Дыши глубже луриндорским воздухом, он наполнит тебя силами быстрее, чем ты думаешь. Ступай, Николай!
Ириада бесцеремонно вытолкнула меня из жилища и захлопнула за собой дверь.
Я не успел ничего спросить! Тысячи вопросов продолжали вертеться на языке. Столько деталей мы не обговорили, пропустили столько важных мелочей!
Обида и растерянность заволокли глаза дымкой, которая, впрочем, тут же рассеялась, потому что луриндорец, стоявший неподалёку, увидел меня и закричал то ли мне, то ли соратникам. Его крик словно пробудил меня.
Я почуял опасность. Не умом понял угрозу жизни и пленения, а как зверь почувствовал всей кожей, всем существом своим. Рука крепко сжала рукоять меча. Я двинулся на луриндорца, который тоже выхватил меч.